Мод. Откровенная история одной семьи - стр. 21
Джеймс в эти шесть недель приводил в порядок маленький однокомнатный флигель на заднем дворе родительского дома. Их дом был довольно большим для нашего городка. От входной двери на второй этаж вела широкая лестница: там располагалось четыре спальни. На первом этаже слева была беседка, а справа – столовая. В дальней части дома – ванная и кухня и крытая веранда, выходившая на задний двор, восемь футов в ширину, опоясывавшая весь дом.
Наш флигель был площадью где-то 20 квадратных футов[1], с камином и четырьмя окнами, по одному на каждой стене и по бокам от двери. За домиком был даже собственный туалет. Джеймс выкрасил оба здания снаружи и внутри, положил во флигеле новый деревянный пол и заново остеклил окна. Матушка Коннор не понимала, почему мы не можем просто жить в доме вместе с ними, но Джеймс настоял на том, чтобы у нас было собственное жилище, и правильно сделал. Тогда я еще не знала той истины, что двум женщинам под одной крышей не ужиться, но поняла ее много позже.
Родители дали ему стол, два стула и диванчик. Было решено, что в день свадьбы Томми привезет мою кровать и бюро, которое он и Хелен собирались подарить нам на свадьбу.
В пятницу я окончила девятый класс, а на следующий день, в пять часов, была назначена свадьба – таким образом мужчины могли закончить свою работу и подготовиться к церемонии. Именно в то утро, когда я одевалась, Хелен и сказала мне эту сакраментальную фразу:
– Что бы он ни захотел сделать, ты должна будешь ему это позволить.
Все прихожане нашей маленькой церкви собрались на свадьбе. Брат Кларк велел мне произнести слова Руфи, которые я затвердила наизусть:
«Куда ты пойдешь, туда и я пойду, и где ты жить будешь, там и я буду жить; народ твой будет моим народом, и твой Бог – моим Богом».
Я пообещала любить Джеймса и слушаться его, а он – любить меня и заботиться обо мне. Я надеялась, что у нас с Джеймсом сложатся те же отношения, что и у моих родителей, и, как я полагала, у брата и сестры Кларк. Я много раз видела, как они стояли рядом, держась за руки, и с какой любовью сестра Кларк смотрела на своего мужа. Так же было и у мамы с папой.
Женщины на церемонии плакали. На вечеринке у Конноров мужчины хлопали Джеймса по спине, тыкали в ребра и обменивались многозначительными взглядами. От этого мне было не по себе. Я плохо представляла, в чем заключаются супружеские обязанности. Лишь от своих подружек я слышала о том, чем занимаются муж и жена, но они знали не многим больше моего.
Каждая семья принесла нам по подарку. Тут было и постельное белье, и масляные лампы, и большие чаши. Подарки были небогатые, но мы все равно им радовались. Никогда прежде я не ведала такого теплого обращения.