Мобилизация и демобилизация в России, 1904–1914–1941 - стр. 11
Настроения среди мобилизованных и населения в декабре 1904 г.
<…> Настроение среди призываемых запасных и их приехавших родственников унылое. Женщины, неся мешки и узлы за своими мужьями, заливаются слезами. Мужья стараются утешить своих жен тем, что их не на войну «погонят», а куда-нибудь в город заменять солдат, находящихся на действительной службе[18].
<…> Запасные не японцы, не воевать нам с ними, а хлебом-солью да добрым словом встретить и проводить следует[19].
<…> На вокзале народу была такая масса, что полиция едва успевала отстранять от вагонов. Плачу и крикам не было конца. Перед отходом поезда многие жены просто цеплялись и лезли под вагоны, но были удерживаемы родными и публикой[20].
<…> Некоторые [добровольцы] просят немедленно посылать их в действующую армию и нередко огорчаются, если эта отправка замедляется[21].
Из книги Викентия Вересаева «Записки врача. На японской войне»[22]
В конце апреля по нашей губернии была объявлена мобилизация. О ней глухо говорили, ее ждали уже недели три, но все хранилось в глубочайшем секрете. И вдруг, как ураган, она ударила по губернии. В деревнях людей брали прямо с поля, от сохи. В городе полиция глухою ночью звонилась в квартиры, вручала призываемым билеты и приказывала немедленно явиться в участок. У одного знакомого инженера взяли одновременно всю его прислугу: лакея, кучера и повара. Сам он в это время был в отлучке – полиция взломала его стол, достала паспорты призванных и всех их увела.
Было что-то равнодушно-свирепое в этой непонятной торопливости. Людей выхватывали из дела на полном его ходу, не давали времени ни устроить его, ни ликвидировать. Людей брали, а за ними оставались бессмысленно разоренные хозяйства и разрушенные благополучия.
Наутро мне пришлось быть в воинском присутствии – нужно было дать свой деревенский адрес на случай призыва меня из запаса. На большом дворе присутствия, у заборов, стояли телеги с лошадьми, на телегах и на земле сидели бабы, ребята, старики. Вокруг крыльца присутствия теснилась большая толпа мужиков. Солдат стоял перед дверью крыльца и гнал мужиков прочь. Он сердито кричал:
– Сказано вам, в понедельник приходи!.. Ступай, расходись!
– Да как же это так в понедельник?.. Забрали нас, гнали, гнали: «Скорей! Чтоб сейчас же явиться!»
– Ну, вот в понедельник и являйся!
– В понедельник! – Мужики отходили, разводя руками. – Подняли ночью, забрали без разговоров. Ничего справить не успели, гнали сюда за тридцать верст, а тут – «приходи в понедельник». А нынче суббота.
– Нам к понедельнику и самим было бы способнее… А теперь где ж нам тут до понедельника ждать?