Множественные ушибы - стр. 25
Обливаясь по́том и тяжело дыша, я решил отдохнуть, но, как только улегся на матрасе, мысли вновь закружили в голове. Надо было чем-то отвлечься. Большинство моих музыкальных записей хранились в телефоне, но в рюкзаке лежал старый плейер. В нем содержалась приличная подборка дорожек, а батарейки, к счастью, не разрядились. Я вставил в ухо наушник, включил воспроизведение и закрыл глаза, наслаждаясь обволакивающей меня музыкой. Не знаю, как я догадался, что на чердаке находится кто-то еще – то ли почувствовал движение воздуха, то ли заметил, как что-то мелькнуло против света из окна. Рядом с матрасом что-то стукнуло. Я рывком вскочил, открыл глаза и увидел перед собой человека.
– Боже!
Греттен вздрогнула и чуть не выпустила из рук ведро. Поспешно поставила его на пол, а я выключил музыку и вынул из ушей наушники. Внезапная тишина подействовала, как свет в кинозале во время демонстрации картины.
– Простите. Я подумала, вы спите, – пробормотала она.
– Давно вы здесь? – Греттен не реагировала. И я, сообразив, что говорю по-английски, повторил вопрос по-французски.
– Недавно. – Ответ прозвучал тихо, будто откуда-то издалека. – Матильда прислала вам воду, чтобы вы могли помыться.
Греттен смотрела под ноги, словно стеснялась поднять голову. Она раскраснелась от того, что тащила наверх ведро, и так вспотела, что хлопчатобумажная ткань прилипла к телу. Ее взгляд скользнул на висевшие у меня на шее наушники.
– Что слушаете?
Это была английская, но известная также в Европе группа. Но когда я сообщил название, понял, что Греттен ее не знает.
– Послушайте, может, понравится. – Я предложил ей наушники.
Ее лицо оживилось, но она покачала головой.
– Лучше не надо. Мне не следует с вами разговаривать.
– Так велел ваш отец? Однако вы уже говорите со мной.
– Это другое. Матильда занята сейчас с Мишелем, папа – с Жоржем.
То есть ее отец не знает, что она пришла на чердак. Я отложил наушники – не хотел неприятностей ни себе, ни Греттен.
– Кто такой Жорж? Муж Матильды?
Она уже упоминала это имя, однако мое предположение заставило ее рассмеяться.
– Нет, Жорж старый. Он помогает папе, – не переставая улыбаться, Греттен вновь посмотрела на наушники. – Может, я все-таки послушаю?
Устроившись на краешке матраса, она надела наушники. Но как только я включил музыку, заморгала.
– Громко!
Я начал убавлять звук. Она покачала головой.
– Не надо. Мне так нравится.
Не слыша себя, она почти кричала. Я вздрогнул и поднес палец к губам.
– Извините.
Греттен слушала музыку с детским восторгом, кивая в такт ритму. Ее лицо казалось мне почти безукоризненным, если не считать горбинки на носу. Но без этого изъяна ее красота была бы пресной. Я включил еще одну дорожку, а когда она закончилась, Греттен не могла скрыть разочарования. Но вдруг, снова засмущавшись, сняла наушники.