Многоточия - стр. 12
Привыкнуть что-то решать самой оказалось гораздо сложнее, чем можно было предположить. Быть самостоятельной вообще оказалось сложно. За последние месяцы Яна с удивлением осознала, что в спортзал можно ходить тогда, когда хочешь, что в выходные не обязательно ходить в кино и даже, о чудо, можно есть то, что тебе хочется, не считая калории и не изводя себя чувством вины за каждый съеденный кусочек. Но неожиданно страх свободы оказался сильнее радости.
Когда активные следственные действия закончились, Лев Константинович отправил Яну в отпуск. Просто поставил перед фактом, что компания оплатила ей недельное пребывание в санатории. Яна безропотно кивнула, потому что спорить просто не осмелилась, хоть ей и не хотелось уезжать: она боялась, что за это время о ней все забудут и она снова станет никому не нужна. А теперь даже мамы не было рядом. Впрочем, стоило радоваться тому, что ее не уволили, не арестовали. Ей по итогу даже не выдвинули никаких обвинений, несмотря на то что она вообще-то была соучастницей. И все ведь реально могло плохо закончиться, потому что мама всерьез собиралась избавиться от Яниных сводных брата и сестры.
Неделю в санатории Яна провела в шоковом состоянии, потому что вдруг ясно осознала, что… не умеет отдыхать. И не только отдыхать, но и вообще жить, если никто не говорит, что делать.
А ведь перед самым исчезновением мамы, когда Яна осмелилась пойти против ее воли, она самой себе казалась вполне самостоятельной. Но теперь выходило, что вся эта самостоятельность все равно диктовалась поступками мамы. Она просто действовала от противного.
Сейчас, когда мама больше не писала и не нужно было вздрагивать от каждого телефонного звонка, Яна успокоилась настолько, что смогла оценить степень своей никчемности. Только на третий день отдыха она перестала пытаться выстроить какой-то график и заполнить дни активностью. Позволила себе просто лежать на шезлонге у крытого бассейна и читать книгу. А еще позволила себе написать СМС… брату.
Брат… Даже спустя месяцы эта новая опция в ее жизни не перестала казаться очень странной и очень правильной. Нет, у них не было безоблачных отношений, о которых когда-то мечтала Яна в своем идеальном и придуманном мире, но Дима всегда отвечал на ее сообщения и звонки. А еще он просто был. И это значило для нее неожиданно много.
И хоть она и обещала самой себе научиться самостоятельности и независимости, глядя на спущенные колеса маминой машины, все равно достала телефон и набрала контакт, обозначенный «Дима Волков».
Яна знала, что Дима сам не водит, но почему-то именно ему она выпалила: