Многомирие: Колизей - стр. 12
– А толку? – спросил он. – Ты действительно похож на Вернера.
На вид ему было лет тридцать, но кое-где проступала седина, а лицо украшали шрамы. Широкие плечи, рост за два метра. Но при всём пугающем виде у этого парня были очень добрые глаза – добрые и уставшие. Он отложил карты, подошёл ко мне и спросил:
– И как же тебя зовут?
– Святослав, – ответил я. – Друзья называют Святом.
– Русский? – послышалось из-за стола. – Земляк. Я тоже.
Среднего роста блондин говорил на чистом русском языке, хоть и с лёгким акцентом, что не могло не радовать.
– Русский, – ответил я и осознал, что совершенно незнаком с историей альтернативной России, а это могло стать проблемой.
– Ну и славно, вам с Петром веселее будет! – бодро сказал первый. – А то он один у нас из России… остался, – после этих слов он слегка замялся, потом хотел сказать что-то ещё, но я его уже перебил.
– Я не планирую здесь задерживаться, ни с Петром, ни с кем-то ещё. Я ведь не Вернер, так? Мне нужно это как-то доказать!
Полуседой молодой человек тяжело вздохнул.
– Попробуй, конечно. Только никто тебя здесь слушать не станет, поверь мне. Но пока ты в любом случае здесь, будем знакомы. Я Вилберт, – после он провёл рукой по остальным заключённым. – Это Йохан, Харман, Зигмунд и Ганс.
Тут-то меня и осенило.
– Рим воюет с Германией? – спросил я.
Кто-то засмеялся, а кто-то бросил на меня косой взгляд. Вилберт был среди первых. Пётр оказался ближе ко вторым.
– Ну ты и шутник, – сказал Вилберт. – Нет, конечно, мы просто так здесь сидим.
– Мне казалось, после Второй мировой войны крупные державы не завязывают масштабных конфликтов, – попытался оправдаться я, но сделал только хуже.
– После какой мировой войны? – спросил Вилберт. – А что, была первая?
Вот так парой фраз я загнал себя в угол. Теперь у них было два варианта: либо я дурачок, либо издеваюсь над ними. И оба эти варианта ставили меня отнюдь не в лучшее положение. Надо было срочно дать им третий, и я не нашёл оправдания лучше, чем:
– Простите, у меня голова набекрень. Очнулся в саду неподалёку от амфитеатра с кашей в голове. Ничего не помню… кроме имени и каких-то обрывков общих знаний. И… видимо… историй из фантастических книжек.
– Ага, конечно, – саркастически сказал Зигмунд.
Но, похоже, для остальных мой ответ прозвучал достаточно убедительно.
– Рим воюет со всеми, кого не получается прогнуть на уровне дипломатии и экономики, – сказал Пётр. На вид ему было лет сорок. Грязное тело подчёркивало природную белизну волос, и хоть ростом он был невысок, выглядел крепче всех этих немцев. – Периодически те или иные страны пытаются нарушить однополярный миропорядок. Девять лет назад были мы, теперь Германия. А военнопленные отправляются сюда, во Флавиеву тюрьму. Это путь в один конец. Тюрьма – амфитеатр – смерть. Карл – молодец, он сумел сбежать. Но вот только тебе не повезло. Вы с ним почти как две капли воды.