Многогранники - стр. 2
Димка захлопнул дверь и, откинувшись на сиденье, протянул ей жвачку. Маша помотала головой, тогда он закинул пластинку в рот и произнес:
– Ее домашние задания я делаю всегда. Не гони. Их ваще все делают. Попробовали бы не…
– Не такой уж она и монстр.
– Угу, – буркнул Димка и обратился к водителю: – Поехали.
Водитель молча кивнул, и машина тронулась. Маша вздохнула, понимая, что ей ведь еще предстоит подарок Крестовскому вручать.
– Чего вздыхаешь? – вдруг очень серьезно спросил Димка, повернувшись к ней.
Когда он смотрел вот так, прямо и внимательно, она почему-то всегда немного смущалась.
– Я не хочу ехать на этот праздник, – озвучила она то, что так и не решилась сказать маме.
Димке сказать об этом оказалось гораздо легче. Ведь именно он был причиной этого нежелания.
– Почему? – все так же серьезно спросил Димка и тут же предупредил: – Только не ври, что исключительно из солидарности со мной.
Маша окинула Димку внимательным взглядом. В институт он ходил в джинсах и толстовках, поэтому видеть его сегодня в костюме было жутко непривычно. Немного примиряло с реальностью то, что темные волосы, как всегда, торчали в разные стороны, будто Димка только отлепился от подушки.
– Потому что я буду там чувствовать себя дурой.
– Почему? – Димка наклонился к ней, впиваясь взглядом в ее лицо.
– Дим, ну ты же сам все понимаешь. Где я, а где вся наша группа?
– Ты со мной в машине, а группа… – Димка бросил взгляд на массивные часы на запястье, – уже явно на яхте.
– Не придуривайся! – нахмурилась Маша, а когда Димка насмешливо поднял бровь, прошипела: – Потому что я в мамином платье, потому что в первый раз на этих дурацких каблуках! Выгляжу идиоткой, чувствую себя так же.
Маша зло откинулась на сиденье и вновь потянула подол, стараясь прикрыть колени.
Димка наклонился вперед и внимательно посмотрел на ее туфли.
– Ну да. Нелегко, наверное, – посочувствовал он, а когда Маша прищурилась, добавил: – Хватит гнать, Машка! Ничего не понимаю в платьях, но тебе, по-моему, идет.
– Там все будут на стиле, при макияже. Шилова будет блистать…
Машка запнулась, когда поняла, что выдала Димке настоящую причину своего беспокойства. Она прекрасно понимала, что не была ровней девушкам из своей группы. Те проводили новогодние каникулы, катаясь на сноубордах в Альпах, ездили в языковые лагеря, могли отпраздновать день рождения в Париже, как Шилова в прошлом году. Маша убеждала себя, что ее это не задевает, но как же трудно было смириться с реальностью, которая заключалась в том, что Маши в их мире не было, потому что лето она проводила на даче, а на сноуборде стояла один раз в жизни, и то потому, что Димка вытащил ее на базу в Подмосковье. Димка, в сущности, был единственной точкой соприкосновения ее мира с миром ее одногруппников. Он сам был из их мира. Только по неведомой ей причине презирал все то, что они ценили, порой делая это чересчур демонстративно. К слову сказать, если бы не Димка, одногруппники ее вряд ли бы вообще замечали. Но извечное стремление хороших девочек к плохим мальчикам делало свое дело, и порой ухоженные красавицы, окутанные ароматами дорогого парфюма, подсаживались к Маше и пытались выяснить что-нибудь о ее единственном друге. Это всегда были очень неловкие моменты.