Многогранник - стр. 18
–Какого «подарочка»?
–О, это прекрасный «подарочек», – сказала вперед Авраама Мелисса. – Но по хронологии он все же после школы, а тот подарок, что после гимназии – это уже не то, но тоже неплохо; да, милый? – угадав благоприятное расположение духа, вставила свое слова она.
–Да, дорогая, – поведя бровей, ответил Авраам вновь с установившимся спокойствием.
«Забавно то, что они постоянно что-то не договариваются, скрывают, а, может, им приходится это делать? Не знаю, но на то похоже. И что за «подарочек» тут, «подарочек» там? Странно это все, но повлиять я уже ни на что не смогу… Но почему я тогда не сказал, что ничего не почувствовал при выборе, и как сказать, что меня не интересуют те дела, которыми они занимаются? Да, я прежде мечтал об этом, но не сейчас: теперь я хочу другого, но получить не смогу, потому что все уже предрешено – это конец!» -думал про себя Амос и, громко вздохнув, не замечая, что обратил на себя взгляды родителей и Ахрома, он провел рукой рядом с животом, тем самым сняв защитный ремень.
Они приехали к большому зданию с необыкновенной архитектурой.
Это не было похоже на замок, не было похоже и на дворец; это была не церковь и не обычная школа – издалека оно напомнило Амосу средневековую психиатрическую больницу, которая имела чёрные окна и заросшие мхом стены, но подойдя ближе, он увидел не просто привлекательное, а величественное здание с темно-синими мозаичными стёклами, сменяющимися каждые десять минут на портреты знаменитых деятелей искусства или политики, но и иногда и на объёмные пейзажи рассветов и закатов в различных частях мира; поверхность стен была по низам покрыта перпендикулярно растущей ярко-зелёной травой, где все так же перпендикулярно бегали маленькие охотники, пытающиеся поймать лучший кадр, тем самым сделав превосходную фотографию (они были настолько малы, что пока Амос ни подошёл к стенам ближе, чем на полметра, он их не увидел), а из-под самой крыши слетали вихрем маленькие птички, которые, будучи чуть больше крохотных охотников, задевали лианы с благоухающими цветами, и те испускали аромат морского бриза, ночного летнего тумана или весны. Бежевый цвет здания, которое было то гладкое, то каменистое, изящно подчёркивал по всей длине «экватора» заточенные чёрные штыки. Но поражала не только внешняя красота и непривычность, но и размеры этой школы: двести семьдесят метров длины и метров двести ширины будто захватили немалый кусочек планеты и старались его заполнить до конца. «Поразительно» – единственное, что смог произнести Амос, увидав огромный зелёный лес вокруг (который, как ему показалось, говорил с ним и прошептал: «Заслужи» – но что и зачем – не объяснил).