Мне тебя заказали - стр. 28
Руки у нее дрожали от волнения, пока поднималась по крутому склону. Что-то екнуло в сердце, стоило увидеть следы шин мотоцикла. Вчерашние? Нет, вот еще, рядом, и еще… Много. Будто Томаш возвращался сюда, и не раз.
Лизе хотелось зажмуриться. Если она сейчас увидит его с девушкой, которая согласилась на съемку… придется уходить, пока не заметил. Спасать свою гордость. Но опасения не подтвердились.
Томаш стоял у озера спиной к ней. В новом байкерском наряде – черно-красной куртке и таких же брюках. Костюм словно был призван подчеркнуть все мышцы его совершенного тела. Лизу он не заметил. Фотоаппарат висел на рулевом ободе, а сам он рассматривал скопление серых камней, совершая какие-то странные жесты руками с зажатой в них бутылкой.
Лиза начала спускаться, пытаясь повторить грациозную походку Карины – расправленные плечи, прямая спина. Сложно было это сделать, чтобы не свалиться с крутого склона. К тому же Томаш сразу ощутил ее присутствие за спиной, повернул голову, сразу забыв о своем занятии.
Спуститься подобно лесной нимфе не удалось. Последние несколько метров Лиза буквально сбежала, чтобы не упасть. Да так неловко, что вовремя остановиться не смогла, помимо воли налетела на широкую грудь мужчины, оказавшись в его объятиях.
Жар пронесся по телу. Застыл на кончиках пальцев, чтобы разгореться с новой силой, стоило заглянуть в глаза. Светлые, как воды озера под пасмурным небом. Пронзительные, как холод его вод. И такие же глубокие, вовлекающие в свои опасные омуты. Потеряй бдительность – утянут на дно без права выбраться вплавь, и не спасет уже никто.
- Здравствуй, Лиза, - хрипловато произнес Томаш, смыкая свои руки на ее спине… А затем, без каких-либо предисловий или даже немого вопроса в глазах, коснулся ее губ своими в безапелляционном, настойчивом, слегка властном поцелуе.
Земля рванулась из-под ног ошалевшей от происходящего девушки. Стон застыл на запечатанных чужими губами устах. А губы Томаша, выпивая слабый протест и изумление, настойчиво скользили по ее губам, пока язык, без особого труда раздвинув преграду ее зубов, проник внутрь.
Целовали ее до этого не один раз. Только вот целовали ли? Как можно было сравнивать безумие дикого волшебства, происходящего сейчас, с тем, что было до этого? Со всеми теми слюнявыми неумелыми лобызаниями, не оставляющими после себя ничего, кроме желания отпрянуть и вытереть губы ладонью?
Ноги подкосились. В поиске опоры девушка инстинктивно обняла его шею, коснувшись пальчиками затылка. Серое небо дрожало над ее головой, то и дело озаряясь яркими вспышками – с каждым ударом ее сердца и с каждым нажимом мужского языка.