Мне тебя обещали - стр. 31
Отгораживаясь от происходящего, замесила тесто. Пока то подходило, я отскребла духовку, которую моя предыдущая сменщица не успела вымыть. И сформировав первую партию булочек, отправила их в печь.
- Ой, здрасте… А я смотрю, дверь открыта. А вы наша новая повариха, да?
- Здравствуйте. Повариха. А вы, наверное, Лена? Моя помощница?
- Угу.
- Не успела с вами познакомиться. Меня Майя зовут.
- Да. Я слышала. Жора говорил.
Ах, Жора… Что же связывает эту лентяйку Лену с Егоровым? Судя по всему, догадаться нетрудно. Означает ли это, что ее саботаж работы санкционирован вышестоящим начальством? Неплохо было бы узнать наверняка.
- Лен, я тут начала отмывать кухню, ты, наверное, тоже включайся. Вытяжки не должны быть такими грязными. И пока мы не слишком загружены готовкой, как раз успеем все отскрести.
- Я недавно мыла фартук.
- Этого недостаточно. Здесь все не мешает привести в порядок, ага?
Лена не пришла в восторг от моей инициативности, но все же она принялась за работу. Я достала готовые булочки, поставила в духовку новую партию и, убедившись, что никто из рабочих на завтрак не пришел, схватила противень и пошла сама разносить сухпаек по вагончикам.
8. Глава 8
Наверное, мне следовало задержаться. Рассказать этой маленькой дурочке о местных порядках детальнее, чтобы она не влезла во что-нибудь похуже подкормки зверья, запрещенной здесь категорически. Ну, ни хрена ж ведь не знала моя неженка… И влипнуть могла, по самое не хочу влипнуть! Она ведь даже теперь наверняка до конца не осознала, к чему могло привести такое безобидное занятие. А я однажды имел возможность своими глазами убедиться... Дело было еще северней, у одной из буровых, на которой я работал. Работы шли полным ходом, а тут белый медведь. Страшней зверя в тех краях не было. Мужики кто куда разбежались, не зная, как поступать. Оружие на буровых, как и пьянки, есть и были под строжайшим запретом. Позвонили мы тогда в специальную службу. Те приехали, усыпили косолапого и увезли. А еще через неделю он вернулся и… напал. Как раз на повариху.
Вот об этом мне и следовало рассказать Майе. Набраться терпения, объяснить все «на пальцах». А я не хуже того медведя рычал. Испугавшись за нее до чертиков. Вон, и сейчас руки немного дрожат… Или это от другого? От невыносимого, ненормального желания её коснуться, которое наверняка кому-то постороннему покажется странным. Ведь сытый голодного не понимает, а я… я очень долго был голодным. Я б ее теперь сожрал целиком – и не подавился. Мне ее мало было. И ощущение того, что никогда не станет достаточно, не отпускало…