Мне сказали прийти одной - стр. 34

Очень скоро выяснилась роль Германии в трагедии. Мы узнали, что организатор теракта Мухаммед Атта, два других угонщика и еще несколько ключевых людей жили в Гамбурге и состояли в тайной организации, которая позже стала известна как Гамбургская ячейка.

Я сказала своим преподавателям, что мне нужно поехать туда и разузнать, что случилось. Я позвонила своей бывшей квартирной хозяйке, и оказалось, что моя комната все еще свободна. Я уехала на следующем же поезде до Гамбурга.

Я не работала ни в какой определенной газете, поэтому стала писать как фрилансер. Немецкие газеты были заполнены заметками о связи группы Мухаммеда Атта с мечетью Аль-Кудc в Гамбурге. Марокканский студент, который знал Атту, рассказал мне, что Мухаммед был очень умным, но чрезвычайно серьезно относился к исламу. «Если хочешь узнать больше, иди на Стейндамм», – сказал мне этот студент, имея в виду всегда заполненную людьми улицу в гамбургском квартале красных фонарей. Он сообщил, что Атта и его друзья имели обыкновение обедать в кафе, где жарили цыплят, и дал мне адрес.

Итак, я надела стандартную униформу всех студентов – джинсы и свитер, добавила на лицо помаду и густую черную подводку, которой любили пользоваться марокканские женщины, и отправилась на Стейндамм. В этом районе, где я никогда не бывала за время моей учебы в Гамбурге, секс-шопы, кинотеатры, демонстрирующие порнографию, и проститутки сосуществовали с маленькими турецкими, арабскими и персидскими продуктовыми магазинами и неофициальными мечетями. Я не ожидала такого и чувствовала себя немного не в своей тарелке, замечая, что люди на улице поглядывают на меня.

Я зашла в маленький ресторанчик, о котором говорил студент, и села за столик около окна, чтобы наблюдать за тем, что происходит на улице. Я заказала хлеб с медом, сидела и слушала, как люди за соседними столиками говорят по-арабски. Они опасались, что их бизнес пострадает из-за последних событий, и предостерегали друг друга от бесед с репортерами.

Я услышала, как один мужчина спрашивает другого: «Как жизнь, брат?» – и решила, что он и его приятель, должно быть, родственники. Позже я узнала, что нечто вроде братства объединяет всех мусульман, независимо от того, где они живут.

Другой мужчина ответил, что он знал некоторых людей в тех самолетах:

– О, Боже, эти журналисты! Они задают море вопросов! И, кажется, думают, что мы все здесь террористы!

Я немного посидела с чашкой чая. В ресторанчике была отдельная комната для семей и детей, но я сидела в общем зале вместе с мужчинами. Люди за соседними столиками, должно быть, считали меня странной, поскольку я сидела в этом месте совершенно одна.