Мне сказали прийти одной - стр. 31
– А вы там были? – спросила я.
– Нет, – ответил он, – я брал интервью по телефону.
Я просто не могла поверить тому, что услышала.
– А вы подумали о своих информаторах? Вы никогда не предполагали, что, если вы говорите по телефону, разведывательные службы могут прослушивать разговоры и ваши информаторы из-за этого попадут в беду?
Репортер мрачно посмотрел на меня. Он сказал, что такие угрозы очень часто переоценивают. Но я вспомнила, как Вудворд и Бернстейн назначали встречи в отдаленных местах как раз для того, чтобы их не подслушали. Я сказала репортеру, что брала интервью у европейского лидера Рабочей партии Курдистана лично именно по этой причине. Позже некоторые из моих однокурсников критиковали меня за то, что я позволила себе разговаривать с их кумиром в таком тоне, но по сравнению с Вудвордом и Бернстейном мои однокурсники выглядели раздражающе нелогичными.
В начале 2001 года, незадолго до выпуска, наша группа организовала пятидневную поездку в Нью-Йорк. Я дрожала от предвкушения увидеть страну, которой я восхищалась из-за ее фильмов и журналистики. Кроме того, я мечтала съесть на обед настоящий американский гамбургер. Школа выделяла нам некоторую сумму денег, но ее хватало только, чтобы покрыть расходы на авиаперелет и частично – на проживание. На остальные расходы я использовала деньги, которые заработала по выходным на радиостанции.
В Нью-Йорке я бродила по городу в одиночестве. Люди здесь были не такие, как в Германии. Они все время куда-то спешили, но при этом улыбались. Я сходила во Всемирный торговый центр и постояла около башен-близнецов. Вместе с однокурсниками мы побывали в «Нью-Йорк таймс», посмотрели на развешанные на стене Пулицеровские премии и побывали в редакции новостей, которая очень напоминала ту, которую показывали в фильме «Вся королевская рать». Это было как сон. Я все время задавалась вопросом: что было бы, если бы мои родители поселились в Соединенных Штатах, а не в Германии или если бы они были достаточно богаты, чтобы на год послать меня в Англию или Америку для изучения английского? Может, тогда у меня появился бы шанс попасть на работу в «Нью-Йорк таймс» или «Вашингтон пост»?
В мае я окончила журналистскую школу и вернулась во Франкфурт, где хотела завершить получение университетской степени по политологии и международным отношениям и в конечном счете устроиться на работу корреспондентом на немецкое радио или писать в журнале, специализирующемся на проблемах Ближнего Востока или Северной Африки.
Таков был мой план, но в реальности все пошло совсем по-другому. Я делила свое время между учебой и написанием статей в местные газеты и на радио. Чтобы не платить за жилье, я жила с родителями, но откладывать много денег мне в итоге не удавалось. После многих лет каторжного труда в плохо проветриваемой кухне у отца начались астма и боли в спине, которые не давали ему подолгу стоять на ногах. К тому времени, когда я вернулась домой, он работал сокращенный рабочий день и вскоре ушел на пенсию. Мама тоже рано ушла на пенсию из-за болей в спине и плечах, возникших из-за того, что она годами таскала тяжелые утюги в церковной прачечной. Также родители страдали от депрессии, хотя они об этом и не говорили. Иммигранты их поколения, уборщицы и повара, они тяжело работали и никогда не поднимали голову, никогда не бросали вызов властям «немецких немцев». Многие годы мама ходила к врачу, назначавшему ей болезненные инъекции от шума в ушах, который так и не прошел. Мама смиренно допускала, что он знает, что делает, пока я не пошла с ней на прием и не спросила, почему ее состояние не улучшается. Доктор был чрезвычайно удивлен.