Мне не стыдно быть патриотом - стр. 29
– Сериал называется «Петр I. Завещание». Вы, видимо, расскажете знаменитую историю про то, как император, умирая, успел сказать «Оставьте все…». А кому оставить, не сказал.
– Нет, вся эта история с его последними словами – не более чем легенда. Умирал он долго, две недели. Все это время страшно орал. И уж имя наследника проорать вполне бы мог. Тут вообще очень интересный момент – если бы он оставил завещание, история страны могла бы повернуться совсем в другую сторону. Потому что с Екатериной он собирался разводиться, Меншиков впал в немилость. Но кому он хотел передать страну, так и осталось тайной. Хотя я-то искренне убежден, кому. Нам с вами – чтобы мы просто имели возможность жить на этой территории.
– И все-таки про конфликт славянофилов и западников, если позволите. Вы в «Тарасе Бульбе» ведь вполне внятно высказались, на чьей вы стороне. И это явно не сторона Петра I.
– Да причем тут я вообще? Я, как и оба моих персонажа, государственник. Что касается «Тараса Бульбы» – я снял ровно то, что написал великий русский писатель Николай Васильевич Гоголь. У нас хоть и была когда-то самая читающая страна, но понимать произведения умеют единицы. А я как раз очень хороший читатель. Простой пример – принято почему-то говорить, что Тарас Бульба убил своего сына Андрея (Бортко намеренно делает акцент именно на таком произношении имени персонажа Гоголя; в повести – «Андрий». – Ред.) за то, что тот полюбил панночку. Какая чушь! Гоголь ведь не зря описывает, что произвело наибольшее впечатление на Андрея на польской стороне. Это был великолепный католический костел, из которого служанка панночки его уводила едва ли не силой. Он, прежде всего, проникся великолепием западной культуры, и из-за этого был готов предать и Отечество, и семью. И Тарас Сильвестрович это в нем сразу почувствовал, при первой же встрече после возвращения сыновей в Сечь. В Остапе он увидел продолжение себя, а Андрей сразу вызвал у него сомнения. И эти сомнения затем в полной мере оправдались. Это, еще раз прошу заметить, не я придумал, а Николай Васильевич написал.
– Но ведь украинцы обиделись за такую трактовку именно на вас.
– А я что, не украинец? Да я два десятка лет после рождения прожил в Киеве! И после этого кто-то мне будет говорить, что я «Тарасом Бульбой» обидел жителей Украины! Вот представьте себе ситуацию – приехал житель Лапландии в Париж и принялся там всех учить, как нужно жить. Вот и здесь ситуация такая же. Мне совершенно все равно, что говорят эти обидевшиеся. Пусть лучше текст перечитают.