Мне лучше - стр. 10
– Что это вы наворотили? Нарочно, что ли, чтобы все провалить?
– Но…
– Никаких “но”! Счастье, что ваш напарник вмешался. И впредь я не намерен поручать вам ответственные дела!
– …
– Вы подвели меня. Ужасно подвели…
– …
– В общем, до новых распоряжений вы больше ни к чему не прикасаетесь, понятно?
– …
– Так вам понятно?
– Да…
Он отчитал меня, как мальчишку. И я был вынужден беспрекословно слушаться. Мне хотелось заплакать – хорошо, что я разучился: не плакал так давно, что глаза отвыкли вырабатывать слезы. Шеф еще покричал и ушел. У меня гудело в голове. И снова заныла спина. Я был разбит душой, и тело не желало отставать. Но в тот момент я все еще был твердо убежден, что боль в спине никак не связана с тревогой. Вот найдут у меня что-нибудь серьезное, безнадежное. По сути, оно бы и неплохо. Шеф не посмеет сердиться на неизлечимо больного. Иного способа обелить себя я не видел. Он бы, конечно, пожалел, что кричал на меня и отстранил от всех проектов. Все равно ведь я скоро умру.
И тут появился Гайар – зашел походочкой этакого мелкого офисного пахана, с ухмылкой записного мерзавца. Так и светился весь от радости. Не понимаю, как можно дойти до такого: сознательно уничтожать людей? Тем более я не из самых опасных и честолюбивых его соперников. Но похоже, бессмысленность злодеяния только подстегивала его, и желание размазать меня по стенке удесятерялось, оттого что реальной причины для него не существовало. “Каждый за себя”, – сказал он, глядя мне в глаза. Верх идиотизма. Зачем ему понадобилось подкреплять свою подлость какими-то словами? Будто я не догадывался, что каждый за себя, и не понимал без всяких лозунгов, что мне объявлена война! Но нет, ему хотелось взбесить меня. Выпалив эту хлесткую фразу, он продолжал разглядывать меня. Думал, наверное: “Не может быть, чтобы ему было плевать, не может быть!” Однако, к его удивлению, я не шелохнулся. Не потому, что так захотел. Просто не мог иначе. Я все еще был в каком-то ступоре после посещения больницы и плохо соображал, что со мной происходит. Но это пройдет. Сегодняшняя стычка будет иметь продолжение; когда и какое – не знаю, но точно будет.
6
Интенсивность боли: 8
Настроение: всех бы поубивал!
7
“Каждый за себя”, – снова пришло мне в голову, когда на следующее утро я сидел в больнице и глядел на других пациентов. Мы все собрались тут, на первом рубеже диагностики, как спортсмены на стартовой линии. У кого-то, может, найдут онкологию, всякие опухоли, а кому-то повезет проскочить. Будь на здоровых некая квота, мы бы сцепились и дрались, как псы, чтобы попасть в избранники. Но решал слепой случай, так что бороться бесполезно. Тут “каждый за себя” означало, что все мы одиноки перед лицом судьбы. Я ужасно боялся потерять прежнюю жизнь. Все, что раньше казалось обычным (когда я жил себе без всяких болячек), предстало в новом свете. Тогда я не понимал своего невероятного счастья, теперь же те часы и дни представлялись мне блаженством. Скованный болью и страхом, я давал себе слово, что если когда-нибудь выкарабкаюсь, то уж буду наслаждаться здоровьем на всю катушку.