Мне холодно - стр. 16
Как-то, взяв в руку нож, чтобы порезать салат, Кира впала в одно из таких состояний. Ее расслабило, развезло. Она застыла и уставилась вдаль, а в голову полезли странные мысли. Когда она несет нож, разрезает ли он окружающее пространство? Течет ли из него кровь? Что будет, если провести лезвием по коже? По ладони? Ей будет больно, а будет ли больно окружающему пространству? Пойдет ли из него кровь?
Она отложила нож.
В другой раз, когда Кира смотрела на горящую свечу, то снова зависла и стала представлять, что это огромная восковая скала, которая тает из-за огня посреди нее. Она думала, каково было бы стоять рядом с гигантским костром и смотреть, как скалы вокруг плавятся и превращаются в озеро горячей лавы, которое скоро поглотит ее. Она мягко нажала на край свечи и склонила его к огню. Он послушно подчинился, оплавился и стал мелкими слезами стекать вниз, в озеро вокруг фитиля. Кира убрала палец, но вернуться назад край так и не смог и постепенно оплавился весь, и опустился вровень с расплавленным воском. Сквозь него озеро начало выплескиваться за край свечи, на стол, по пути застывая на свече тонкими ручейками воска. Кира ногтем проковыряла еще несколько путей для ручейков, и воск стал расползаться по свечи и столу. Вдруг Кира зачем-то сжала пальцами фитиль. Огонь сразу потух. Пальцы обожгла резкая боль. Она сжала пальцы еще сильнее. Потом отдернула руку. На подушечках пальцев расцвели красные полоски.
Следующие полгода прошли тяжело. У Киры начались панические атаки. Ночью, посреди сна, она внезапно просыпалась в ужасе, с колотящимся сердцем, в полной уверенности, что умирает. Все, что она видела перед собой в такие моменты, внушало ей страх. Рядом спал муж, но она его не будила. Достаточно было потрепать его по плечу или позвать, и он бы проснулся, обнял ее, успокоил. Она знала, что немалая доля ужаса заключалась в том, что она одна в темноте. Но не будила его. В моменты атак она ощущала, что ее сердце бьется с перебоями, что дыхание останавливается. Ни сердце, ни дыхание не хотели продолжать делать свое дело автоматически, и ей казалось, что если она уснет и перестанет контролировать происходящее, то умрет. Впоследствии Кира привыкла к этим приступам и поняла, что реальной опасности нет. А потому просто пережидала эти долгие мучительные минуты. Она не говорила мужу об этих приступах даже потом, при свете дня. Она знала, что он отреагирует нормально и поддержит ее. Просто не говорила ему.
Чтобы разобраться с паническими атаками, она стала ходить к психотерапевту. Но та так и не смогла вытащить из Киры хоть что-то. Ничего не получалось, как она ни билась. Кира искренне хотела найти в себе это что-то, но внутри была пустота, а больше она ничего не ощущала.