Мизанабим - стр. 10
Она оглядывается, замечая мальчишек. Изучает их лица одно за другим. Ни попыток закричать, ни вопроса «где я?» или что обычно спрашивают в таких случаях. Только молчаливое любопытство.
– Накинь. – Сом первым приходит в себя и поднимается на ноги. Кивает на одёжку, которая на щуплой девице сойдёт за платье. Хотя бы других не будет смущать. – Как тебя зовут? Я Сом. Это мои братья. Ты понимаешь имперский?
Она моргает. На миг чёрные брови взлетают, затем сходятся у переносицы, словно никса учится владеть собственным телом. Опускает взгляд и находит горловину. Просовывает руки в рукава. Среди мальчишек раздаётся выдох облегчения. По крайней мере, она понимает. И больше не голая.
– Откуда ты?
Сом говорит мягко. Старается показать, что он не враг. Кем бы ни была незнакомка – никсой или оборотнем, но уж точно не духом, – она выглядит ровесницей Умбры. На год или два младше Сома.
– Из моря? – Покрытые солью губы размыкаются. Голос не тонкий по-девичьи, звучит взросло. Или, может, охрипла после долгого молчания.
– Это вопрос?
– Я не… знаю.
Горчак присвистывает.
– У неё память отшибло.
– Теперь точно не видать награды.
– Да какой там!..
Все трое переминаются поодаль. Сом прикидывает варианты.
– Та-ак, – протягивает он, почесав кончик носа, как делает всегда, строя очередной план перед уловом.
Под носом красуется тонкий порез: старая бритва затупилась, а за новой надо шагать в город – через карантинную заставу. Вернее, подземными тропами, в обход постов и патрулей. Будучи лидером, Сом предпочитает не рисковать лишний раз.
– Вы трое, – он машет рукой, – давайте в Крепость. И про котёл не забудьте. Койку приготовьте… Умбрину. – Глаза Сома на миг темнеют. – И чай, – добавляет он машинально, пытаясь вспомнить, что из трав осталось в жестяных банках, которые он хранит на верхней полке.
Порыв ветра заставляет поёжиться, шевельнув лопатками. Если погода портится, значит, надо торопиться. Подлатать выходы, проверить схроны. Но сначала…
– Поднимайся.
Он протягивает Никсе руку.
Та одёргивает подол рубахи. Отталкивается ладонью от песка и встаёт на ноги, слегка покачиваясь. Сом подаётся вперёд, чтобы поймать, если начнёт падать – вдруг у неё сломано что, тогда придётся на руках тащить, – но нет, девица делает шаг. Затем ещё один. Так неуклюже и одновременно грациозно, как тонконогий жеребёнок. Встряхивает головой, пытаясь избавиться от песка в волосах. Снова поднимает голову, глядя на мальчишек.
– Ну, чего встали? Оглохли? – Сом, очнувшись, прикрикивает на подопечных. Иначе не пошевелятся.
Судя по лицу Горчака, тот собирается отпустить едкую шутку. Понятно, какого толка. Сом красноречиво показывает кулак. Над Ёршиком пусть потешается – до тех пор, пока не переходит границу, – а над ним не посмеет. И так разбаловал младших, скоро на шею сядут.