Мистерия. Первый сборник русского хоррора - стр. 9
–Что же?
–Вспомните, как звали того персонажа, кто так сильно напугал наших граждан накануне? «Чумной доктор»! А кто нам только и говорил, что о надвигающейся на Венецию чуме?! Ди Тавольо! Я ни от кого, кроме как от него не слышал и слова такого! Кстати, где он?
Депутаты осмотрелись – алхимика не было в их рядах.
–Думаю, синьоры, нашим инквизиторам придется серьезно поговорить с синьором Джотто, а пока я объявляю в городе комендантский час! Покуда мы не решим эту проблему, считаю обсуждение всех остальных преждевременным!
По счастью, заметил Пьемонкези, никто не поднял вопроса о том, кто такие были убитые. А это значит, что замысел его пока остается нераскрытым…
Сразу после заседания Совета он спустился в подвал стражников. Случайно на глаза ему попалась одна из масок персонажа комедии дель арте, позаимствованная у генуэзцев.
–Это что еще такое?!
–Извините, дуче, – проговорил начальник стражи дворца.
–А если кто-нибудь увидит?!
–Но кто? Здесь никогда никого не бывает…
–Все равно уберите. Сейчас же отправляйтесь за Ди Тавольо. За инквизиторами я уже послал. Приведите его на суд, он, кажется, совершил преступление… Да, кстати, после этой несчастной пятерки, что вы развесили на стенах дворца Де Ла Виньо, камеры успели убрать?
–Да, дуче, камеры готовы для новых узников.
–Думаю, Ди Тавольо придется посидеть там некоторое время. Правда, недолго. Совсем недолго.
Дож как в воду глядел – суд над виднейшим деятелем демократической партии инквизиторы провели скорый и суровый. Его пытали, обвинили ко всему еще и в колдовстве, и, в итоге, не дав толком оправдаться, приговорили к аутодафе на той самой злосчастной площади святого Марка на глазах всего города.
Когда мудрец стоически принимал смерть, а языки пламени лизали его пятки, Скарлатти робко спросил у своего дуче:
–И что теперь? На какое-то время мы сохранили Ваш трон, но что будет дальше? Свято место пусто не бывает…
–Хочешь сказать, что этого мало?
–Хочу сказать, что всех демократов на костер не отправишь…
–Что ж, пожалуй ты прав. Идея у меня есть…
Ученый мучился в жутких страданиях – тело его обгорело и превратилось в уголь; все потому, что, согласно приговору инквизиции, он не пожелал выдать сообщников, помогавших ему убивать невинных горожан. Все это походило на настоящий дьявольский огонь из комедии Данте, так ужасна была казнь со стороны. Дож и раньше видел казни – но никогда не организовывал их так бесцеремонно и бесчинно, как сейчас, никогда не прибегал к такой низкой откровенности в борьбе за власть. Однако, сама идея близости дьявола к нему – а близки в этот час они были невероятно – навела его на другую, более дерзкую, мысль.