Мистер Фермер. Морковка за интим! - стр. 39

Тогда своим решением они защитили меня. Будто договорившись с самими небесами, оставили непутёвого сына в живых.

– Не будь таким злобным грубияном, Матвей. Мы ведь с папой любим тебя. – Тихо произнесла она, подобрав с пола мои разбросанные вещи. Я знал что она так поступит, что приберет за мной, и вместо искреннего спасибо, я сделав вид что сплю озлобленно отвернулся и умолк.

Стараясь испортить весь их отпуск, я с первого дня их отлёта не отвечал на телефонные звонки и сообщения, приходившие от родителей. В последний день отпуска, когда они уже должны были прилететь и вот-вот постучаться в двери, мне позвонил одноклассник:

– Ты видел какой пиздец произошёл сегодня? – Кричал он в трубку от перевозбуждения.

– Ты о чём? – Сквозь сон, полуденный дрём, как всегда лениво спросил я.

– Самолёт разбился! – Радуясь что первым сообщил мне эту новость, прокричал он.

– Самолёт? – Не понимающе, щёлкнул пультом телевизора. На каждом из каналов ведущие с печальными лицами вещали одно и тоже. Одно и тоже… Взглянув на настенные часы. Тут же сбросил звонок друга, открыл записную книжку телефона и набрал непринятому контакту.

Ни мама, ни папа больше никогда мне не ответили. Именно их самолёт разбился, а я, попав на попечение, завистливых родственников, впервые узнал, что такое по настоящему «плохие» люди.

Открыв глаза, ощутил легкую дрожь и озноб. Меня лихорадило, с заложенного носа текло ручьём, а во рту, как в Сахаре – царила засуха. Блять, я заболел. Хотя стоит отдать себе должное, продержался даже больше предполагаемого. Вот же блятство, смирившись с судьбой, огляделся.

Поверх листвы на меня были накиданы десятки мелких, пушистых шкурок, у входа в шалаш стояла очередная, полная фруктов и овощей корзинка. По яркому свету пробивавшемуся через щелки в шалаше, я понял что проспал, и что Кролли-воин уже ушёл. Возможность вызвать подмогу улетучилась, хотя теперь стройка стала последним что меня интересовало. Без нормальной медицины, антибиотиков, таблеток, без идеальных комнатных условий я покойник. Болезнь живьём сожрёт меня за считанные дни, превратив в удобрение для растений этого мира.

– Очнулись, мистер? – Донёсся незнакомый, женский голос.

В проходе шалаша показалась фигура. Ноги и туловище её покрывала одежда из пушистых шкур.

– Кто ты?

– Кролли Хохо. – Ответила незнакомка, а после, присев протянула мне деревянную тарелку с каким-то резко пахнущим отваром. В глазах и лице её не было той доброты, которую я мог увидеть в Муррке. На чёрном, пушистом лбе Кролли четким узором виднелось перевернутое белое сердце. Вокруг красных, деловитых глаз, будто подводкой, были проведены множественные белые линии.