Мистер Фермер. Кровь с молоком! - стр. 13

– Они прорвались за стену! – Закричал кто-то со стороны скотного двора.

Даже будучи раненым, с всего одной рабочей рукой, я мог быть полезен, мог дать отпор.

– Кобаго! – Окликнул я здоровяка, следившего за тем, чтобы до наших баллист никто не добрался. Здоровяк оглянулся, подняв палицу здоровой рукой, я указал в сторону прорыва. Кролли кивнул, лично отправившись решать проблему.

– Пом, ты со мной… – Желая помочь, командую я, забирая с собой ещё двух раненых, но ещё способных драться травоядных. Хохо только-только закончившую обрабатывать мои раны, данное решение приводит в бешенство. Взглянув на лису как на врага, та, словно хищник, сквозь зубы хищно прорычала:

– Береги его. – После чего тут же взялась за обработку ран следующего ушастого бойца.

Гоблины вонючие, грязные, мерзкие уроды. Взбираясь на стену, они с оттрубленными ногами гоготали и ползли, царапали, зубами кусали защитников. Толпой и со спины заваливаясь на одного единственного бойца. К гоблинам я испытывал абсолютное отвращение и ненависть. Убивать их оказалось для меня не сложнее чем давить комаров. Никакой морали, никакой жалости, примерев на себе личину «Убивца гоблинов», я без жалости дробил и пробивал их хрупкие черепа. Мы шли медленно, вылавливали скатившихся в деревню клыкастых, помогали женщинам и детям отбиться от этих гоготавших уродов.

Так же как и они, мы, будучи ранеными, прикрываясь здоровой Пом, заходили с боков, подсекали и затыкивали отдельных не привыкших к одиночеству зеленокожих индивидов.

Мерзко было ли мне, толпой убивать одного? Ужасно мерзко. Но дать возможность тварям, подобным этим, завладеть нашими… моими женщинами, казалась ещё более омерзительно.

Я их не недооценивал, к каждому относился как к потенциальному убийце, от которого можно ожидать чего угодно, потому из каждой стычки с ними выходил целым и невредимым. Лишь во сне, жутком и беспощадном кошмаре, подобные им могли меня одолеть. Никогда, ни при каких условиях, даже будучи раненым, задрот, ебучий геймер, не посмел бы себя проиграть сраным гоблинам.

Едва мы затыкаем брешь, а я по грязи почти добираюсь до бруствера, огненная вспышка, полутораметровый шар из огня врезается в бруствер, раскидывая в стороны куски разорванных кроличьих и гоблинских тел. Ударной волной меня сбивает с ног, вновь скатывает по насыпи вниз, туда же летит Кобаго. Шкура поверх охотника полыхает, кролли женщины и дети, находившиеся внизу, тут же принимаются тушить бедолагу.

– У Рыкунов шаман! – Воскликнул кто-то со стены и в дымящую, образовавшуюся брешь, вновь полезли зеленые толпы. Пиздец… Что я там по поводу слабости гоблинов говорил?