Миссия России. Искупление и Победа - стр. 3
В июле же 1921 года митрополит Антоний представил Святейшему Патриарху Тихону рапорт с предложением учредить Высшее Управление Российской Церковью за границей, объединяющее все зарубежные русские приходы и епархии Московского Патриархата, включая Финляндию, прибалтийские страны, Польшу, Северную Америку, Японию и Китай, под председательством Патриаршего наместника. Испрашивалось также благословение на созыв заграничного собрания Российской Церкви. В ответ 13 октября 1921 года Святейший Патриарх Тихон, Священный Синод и Высший Церковный Совет Российской Православной Церкви признали нецелесообразным учреждение должности Патриаршего наместника «как ничем не вызываемое». Высшее Церковное Управление оставили «с прежними его полномочиями», не распространяя сферу его действия на Польшу и Прибалтику. В Москве сообщение о предстоящем собрании приняли к сведению.
Несмотря на столь сдержанное, «сухое» отношение, явленное Московским Патриархатом и Синодом на события, происходившие в Сербии, процесс духовной и церковной консолидации, организации русской эмиграции шёл своим чередом. Всезаграничное Русское Церковное Собрание, впоследствии переименованное в Собор (в современной литературе часто именуется Первым Всезаграничным Церковным Собором), состоялось 8–20 ноября (по юлианскому календарю) 1921 года в тех же Сремских Карловцах. Делегатами был заслушан «Наказ Собору», приняты Обращение к воинам русской армии, Послание чадам Русской православной Церкви, в рассеянии и изгнании сущим, а также Послание к мировой Конференции (международной Генуэзской). Ряд заявлений Собора носил чисто политический характер. В частности, призыв к восстановлению на российском престоле «законного православного царя из дома Романовых» и прямой призыв к мировым державам оказать помощь для вооружённого свержения большевистского режима и советской власти в Советской России. Так происходило образование Русской Православной Церкви за рубежом (РПЦЗ – «зарубежники»). Уже 31 августа 1921 года Архиерейский Собор Сербской Церкви предоставил Русской Церкви заграницей право юрисдикции над русским духовенством, не состоящим на службе в Сербской Церкви.
Митрополит Евлогий (Георгиевский) вспоминал, что перед голосованием соборного «Послания чадам Русской Православной Церкви, в рассеянии и изгнании сущим» велись «долгие и жаркие дебаты в продолжение двух-трёх заседаний». Сам владыка Евлогий уговаривал наиболее влиятельных монархистов – делегатов Собора: «Поберегите Церковь, патриарха. Заявление несвоевременно… А как мы отягчим его положение! Патриарху и так уже тяжело». Однако при голосовании 2/3 соборян высказались за предложенное обращение к русскому народу, 1/3 – против. 34 делегата, в том числе митрополит Евлогий, остались при особом мнении и подали мотивированное заявление. Там отмечалось, что «постановка вопроса о монархии с упоминанием при том и династии, носит политический характер и как таковая обсуждению церковного собрания не подлежит».