Миссия из прошлого - стр. 96
– По всей видимости, город был взят приступом, а затем сожжён и разрушен. Победители разрушили его стены, а уцелевших жителей увели в плен или перебили, – высказал предположение Владимир, глядя как Иван Юрьевич вместе с Сергеем и Юрием пробуют поднять каменный блок.
Это предположение возникло у него давно, но он боялся высказать его вслух, чтобы не быть осмеянным. Ему нравилась сама мысль о том, что город, его таинственный город, был взят приступом только после многочисленных отчаянных штурмов неприступных стен. И только затем, после ожесточённых многодневных уличных боёв с последними защитниками, враг разрушил последнее, что осталось от непокорного города. В общем, его смелое воображение рисовало картины, взятые им из героической обороны Карфагена, который два года мужественно сопротивлялся огромной римской армии Эмилиана Сципиона. И, даже, когда обозлённые долгой осадой римляне, наконец, ворвались в объятый пожарами город, то его жители ещё целую неделю вели ожесточённые уличные бои, не прекращавшиеся ни днём ни ночью, пока не пал их последний бастион – центральное укрепление Карфагена – Бирса. Он не хотел верить, что жители этого города уподобились последним римлянам, которые без боя отдали Рим на разграбление и унижение немногочисленным вандалам. Это слишком бесславный и позорный конец…
Туманов и Селиванов, вздохнув, нехотя высказались на тему, что такая версия вполне правдоподобна и что возможно так оно и было. Однако Ирина, лукаво взглянув на Владимира, тут же язвительно выдала:
– Ваше смелое заключение основано на находках нескольких обгорелых кусочков костей непонятного происхождения да двух валяющихся у стены камней, не так ли, коллега? Что ж, очень смелое утверждение. Но может быть тут сгорел какой-нибудь полуразвалившийся сарай местной «бабушки Лукерьи», который и в голову никому не пришло восстанавливать? Сгорел – да и чёрт с ним! А вы сразу – город сгорел!
– Ну да, а красивая, очень похожая на тебя горожанка, хранила в этом сарае глиняный горшок со своими украшениями, от которых осталась только одна голубая бусинка, причём явно финикийского происхождения, – в ответ поддразнил её Владимир.
Ирина только весело улыбнулась, а затем скорчила ужасную рожицу и показала Владимиру язык.
Глядя на их дурачество, Туманов только понимающе усмехнулся в усы – любят ведь друг друга, черти, и когда только успели? Ох молодость, молодость…
Больше открытий не последовало, и к вечеру археологи вернулись в лагерь, весьма и весьма довольные своими первыми находками.
* * *
На следующий день экспедиция разделилась: Иван Юрьевич, Владимир, Сергей и трое ботсванцев остались на старом месте, а профессор Туманов с остальными отправился к восточной стене. Там в районе предполагаемого порта и нижнего города – аналогу посада в древнерусских городах – он рассчитывал найти жилища бедных горожан и кучи бытового мусора, которые могут больше рассказать о повседневной жизни города, чем все золотые украшения из дворца правителя…