Миссис Харрис едет в Париж. Миссис Харрис едет в Нью-Йорк - стр. 26
Два нижних подбородка миссис Баттерфилд, потрясенной этим откровением, задрожали.
– Да, милочка, – конечно, ты ее купишь… и это, конечно, будет действительно стоить кучу денег!
Миссис Харрис отнеслась к этому факту не только стоически, но даже с некоторым удовольствием.
– Ничего не попишешь. Ну да, у меня, по счастью, сейчас достаточно денег!
Подруги выбрали ближайший воскресный день, в каковой и почтили своим присутствием Кингз-Роуд, где и намеревались выполнить обе задачи – начиная, разумеется, со шляпки. Надо признаться, что миссис Харрис с первого взгляда влюбилась в выставленную на витрине шляпку. Но сначала она решительно от этой шляпки отказалась – та стоила целую гинею, а на полках были шляпки, выставленные для распродажи, по десять шиллингов и шесть пенсов, а некоторые так даже и по семь шиллингов шесть пенсов!
Но миссис Харрис не была бы лондонской уборщицей, не выбери она шляпку за гинею – ибо та была придумана, разработана и создана специально для миссис Харрис и ее коллег. Это было нечто вроде матросской шапочки, но изготовленной из зеленой манильской соломки; главным же достоинством сего произведения шляпного искусства была розовая роза на гибком стебле, укрепленном спереди. Миссис Харрис, разумеется, клюнула, ибо была задета ее любовь к цветам. Подруги зашли в лавочку, и миссис Харрис, как положено, перемерила шляпки всех фасонов и материалов, которые предположительно стоили в пределах допустимых затрат; но ее мысли и глаза все время возвращались к витрине с зеленой соломенной шляпкой. Наконец, не в силах более сдерживаться, миссис Харрис потребовала ее.
Миссис Баттерфилд, увидев ценник, ужаснулась.
– Господи! – воскликнула она. – Гинея! Милочка, это значит выбрасывать на ветер деньги, которые ты так долго копила!
Миссис Харрис надела шляпку – и дело было решено.
– Неважно! – яростно ответила она. – Я преспокойно могу лететь в Париж неделей позже!
Если фотоаппарат должен был запечатлеть ее черты на веки вечные, если сегодняшней фотографии суждено красоваться в паспорте, если на нее будут смотреть друзья, а миссис Баттерфилд получит ее, вставленную в маленькую рамочку, в подарок, – то миссис Харрис согласна сниматься только в этой шляпке, и ни в какой другой.
– Покупаю, – объявила она продавщице и отсчитала двадцать один шиллинг.
Из магазина она вышла гордая и довольная – в великолепной новой шляпке зеленой соломки. В конце концов, что такое какая-то гинея для человека, готового приобрести платье за четыреста пятьдесят фунтов!
Фотограф, снимавший на паспорта, был свободен, и вскоре миссис Харрис уже сидела перед холодным оком камеры, а фотограф, сгорбившись, рассматривал ее из-под своего черного покрывала. Затем он включил пышущую жаром батарею ламп, высветивших каждую морщинку, которую годы труда оставили на хитром и веселом ее лице.