Мисс Сильвер приезжает погостить. Гостиница «Огненное колесо» - стр. 38

– Карр Робертсон… Сколько мальчику лет?

– Мальчиком его уже не назовешь. Ему двадцать восемь.

– Женат?

– Был. Она умерла два года назад.

Кэтрин наклонилась, чтобы поставить свою чашку и сказала:

– Никто из нас по-настоящему не знал Марджори.

Тогда он точно понял. Джеймс Лесситер должен был все понять в ту минуту.

Она вышла на засыпанную гравием площадку перед домом. Огромный квадратный дом чернел на фоне неба, обдуваемый легким ветром. Все окна были темными – ни одной полоски света за ставнями или шторами. Она обошла ближайший угол дома и свернула на вымощенную плиткой дорожку, которая шла между узкой клумбой и живой изгородью, окаймлявшей небольшой классический английский парк. Здесь клумба заканчивалась, и место ее занимали заросли кустов сбоку от стеклянной двери, ведущей в кабинет. Пройдя мимо кустов, Риетта облегченно вздохнула: шторы в кабинете были задернуты и светились красным. Значит, в комнате горит свет. К двери вели две ступеньки. Риетта встала на нижнюю и постучала в стеклянную дверь. Минуту она прислушивалась: раздался звук отодвигаемого стула, послышались шаги, штору на окне отодвинули. Она увидела теплую, ярко освещенную комнату, повернутый в ее сторону письменный стол, и руку, отодвинувшую штору.

Когда свет упал на ее лицо, Джеймс Лесситер вышел из-за тяжелых красных занавесей, повернул в замке ключ и отпер дверь. Риетта вошла, закрыла за собой дверь и заперла ее. Шторы снова легли привычными складками. Снаружи кто-то пошевелился в кустах, поднялся по двум ступенькам и беззвучно прижался к стеклу.

Джеймс глядел на нее изумленно и с некоторым восхищением.

– Риетта, дорогая!

Ее лицо заливал яркий румянец, дыхание сбилось. В комнате было очень тепло. Она положила плащ на стул.

– Что у тебя с рукой? – воскликнул Джеймс.

Она испуганно посмотрела на руку и увидела кровоточащую царапину на запястье.

– Должно быть, поцарапалась, когда шла через лес, я и не заметила.

Он предложил ей свой носовой платок.

– Ерунда, я даже не заметила, как поцарапалась. У меня где-то должен быть платок, но на этом платье нет карманов.

На ней было то же темно-красное платье, что и прошлым вечером. Внизу на подоле была маленькая треугольная дырка.

– Наверно, зацепилась в лесу за кусты ежевики и не заметила.

Он рассмеялся.

– Так торопилась?

– Да.

Она обошла стол и встала у камина. Джеймс жег бумаги, в очаге было полно пепла. Огня не было видно, но от пепла поднимался жар. Странно находиться в этой комнате вместе с Джеймсом. Все здесь было ей знакомо. Здесь они целовались, мучились, ссорились, здесь расстались. Здесь они встретились вновь. В комнате ничего не изменилось: массивный стол, старый ковер, обои с мрачным стальным отливом, довольно зловещего вида семейные портреты. На одном из них была по пояс изображена миссис Лесситер. Над камином висел веер из страусовых перьев, а на каминной полке черного мрамора стояли тяжелые часы из позолоченной бронзы. По бокам от них – по паре золотых флорентийских статуэток, которые она всегда любила. Они изображали четыре времени года: стройное тело Весны обвивала цветочная гирлянда; фигура Лета была обнаженной; на голове Осени был венок из виноградных листьев, в руке она держала гроздь винограда; Зима придерживала покрывавшую ее драпировку. Даже сейчас Риетта задумалась об их красоте. Некоторые вещи исчезают, другие остаются. В комнате было жарко, но внутри Риетту бил озноб. Она посмотрела на Джеймса и сказала серьезно и спокойно: