Мисс Марпл из коммуналки - стр. 12
– Талгат, – решился внезапно Алеша.
Дворник распрямился, оторвал налегающую на ручку грудь и отер рукавом спецовки лоб:
– Здравствуй, начальник.
Шутливое обращение «начальник» узбек начал использовать, едва участковый впервые появился во дворе при милицейской фуражке.
– Добрый вечер, Талгат. Не мог бы ты выполнить одно важное поручение?
– Какое, начальник? – простодушно поинтересовался дворник.
– Похорони кота. Где-нибудь на задворках, а?
– Кота? – удивился узбек.
– Да, из сороковой квартиры.
– Геркулеса, что ли?
– Угу. Закопай где-нибудь и… не говори никому. Ладно?
– Как скажешь, начальник.
Талгат принял черный пакет, положил его в ведро и снова налег животом на ручку тележки.
Дворник взял из рук Алеши «груз-двести», но легче участковому от этого не стало.
В неестественность Геркулесовой смерти Бубенцов не верил ни секунды. И в том, что Клавдия Тихоновна погибла случайно, не сомневался ни минуты. Для причинения кому-то смерти надобен мотив. А какой мотив может быть у предположительного преступника, свернувшего шею никчемной старушки?
Никакого. Ни денежного, ни квартирного, – что бы там ни выдумывала Надежда Прохоровна, – ни личного. Безвредная, слегка скандальная гражданка Скворцова никому не была интересна. Разве что своим соседкам – Надежде Прохоровне и Софье Тихоновне.
Да и дверь квартиры была заперта…
Придумывает что-то баба Надя. Развлекается страшилками от нечего делать и занятых людей отрывает.
Лейтенант Бубенцов слегка припудрил щечки раскрасневшейся совести, велел ей вести себя смирно и, сбив на затылок фуражку, молодцеватой поступью пошел домой, кушать обещанный мамой рассольник – банка с солеными огурцами нынче очень вовремя взлетела на воздух – и заедать его картофельным пюре с котлетами в хрустящей панировке…
– Никому мы, Софа, не нужны, – помешивая ложечкой сахар в чае, говорила Надежда Прохоровна.
В большой квадратной комнате было тепло от включенного электронагревателя. На круглом столе под кучерявым абажуром стояло варенье в розетках и вазочка с шоколадными пряниками. Надежда Прохоровна только что призналась – эх, знал бы Алеша! – что без согласия хозяйки произвела эксгумацию невинно убиенного Геркулеса.
– Кому мы нужны, две старухи? – горестно твердила бабушка Губкина. – Никому. По их понятию – и так одной ногой в могиле…
– Не надо так, Наденька, – ласково увещевала Софья Тихоновна, дама розовенькая с седыми, почти сливающимися с первоначально пепельным оттенком кудряшками. В широко раскрытых голубых глазах ее уже не плескался ужас от полученного известия – ее друга, Геркулеса, больше нет в могилке под аккуратным холмиком, – в них полоскались печальное участие и понимание момента. – Тебе надо было сразу мне сказать о подозрениях, я б молоко из миски не выплескивала…