Мишень для темного ангела - стр. 21
Лиза – стройная, высокая, светловолосая молодая женщина. И я не знаю ни одного мужчины из нашего окружения (или наших клиентов), кто бы не восхищался ею. Я тоже восхищаюсь ею и подчас прикладываю неимоверные усилия, чтобы хоть немного походить на нее. Так, к примеру, время от времени пытаюсь отказаться от сладкого и мучного. Но меня хватает ненадолго. Кондитерская – это то искушение, мимо которого я не могу пройти, не заглянув. Все понимаю, чувствую, что плыву, но остановиться не могу. Пирожные – буше, эклеры, бисквитные, со сливочным или заварным кремом, миндальные, булочки с орехами, слойки, безе, пахлава… Это все печется для меня. Да и кондитерскую построили рядом с нашей конторой тоже исключительно ради меня. Так, во всяком случае, говорит задумчивая Лиза.
– Сейчас должна прийти знакомая моей мамы, ее зовут Лидия Александровна Вдовина. Очень колоритная женщина. Современная, молодящаяся изо всех сил, вот уже почти десять лет живет в Америке с мужем-художником. Некрасивая, но эффектная, обаятельная. Она – просто блеск!
– Так она что, приехала из Америки сюда, к нам, в Саратов?
– Да, решила проведать своих родственников, друзей. Может себе позволить.
– А к нам почему? Проблема?
– Мама сказала, что у нее подруга пропала. Но мы сейчас сами обо всем узнаем.
Через несколько минут раздался звонок в дверь, пришла Лидия Александровна. Невысокого роста, с густыми, аккуратно постриженными волосами, в черных брючках и свободной красной блузе с короткими рукавами, позволяющими увидеть ее слегка покрытые загаром тонкие руки с намечающимися пигментными пятнами. На ногах – удобные, мягкой кожи темные мокасины.
Половину лица закрывали темные очки, которые она, войдя в приемную, сняла и взглянула на нас ярко-синими, в веселом прищуре, глазами.
– Ты – Лиза! Я узнала тебя, деточка! – она стремительно подошла к Лизе, и они обнялись.
– Как же я рада видеть вас, Лида!
– Тебя! Не «вас», а тебя! – поправила ее, подняв кверху тонкий указательный палец с острым красным ногтем, Вдовина.
– Хорошо, договорились, – улыбнулась Лиза. – Присаживайся. Чай? Кофе?
– Ничего не хочу. Спасибо.
Она села между нами за свободный стол Дениса, которого вообще редко можно было застать на рабочем месте. Он снова где-то мотался, гонялся, слонялся, летал, бегал, добывал информацию, проворачивал наши дела.
– А это, стало быть, Глафира, – она улыбнулась мне, показывая ряд белоснежных зубов. – Очень приятно. Я много слышала о вас, Глашенька. Можно я буду вас так называть?
– Хорошо, конечно…
– Ты прекрасно выглядишь, – сказала Лиза, и я поняла, что это «ты» далось ей с трудом. – Посвежела, помолодела. Как там, в Америке?