Мировые религии. Индуизм, буддизм, конфуцианство, даосизм, иудаизм, христианство, ислам, примитивные религии - стр. 11

Мы будем избегать лаже легчайших оттенков покровительственного отношения к религии, в том числе попыток почитать не ее как таковую, а ее плоды – ее вклад в искусство, в душевный покой, во внутригрупповую сплоченность. Это книга о религии, которая существует не как тупая привычка, вопреки мнению Уильяма Джеймса, а как острая лихорадка. Она об истинно живой религии. Пробуждаясь к жизни, религия демонстрирует поразительное свойство. Она одерживает верх, и все прочее, даже если не умолкает, то становится тише и довольствуется вторыми ролями.

Живая религия дает человеку самую важную возможность, какую только может предложить жизнь. Она зовет душу к высшему приключению, которое та способна предпринять, предлагает ей пройти по дебрям, по вершинам, по пустыням человеческого духа. Она зовет встретиться с действительностью лицом к лицу, взять под контроль свое «я». Тот, кто отважится услышать этот тайный призыв и последовать ему, вскоре узнают об опасностях и трудностях этого одинокого путешествия.

Наука вносит немалый вклад в не столь значимые потребности, как любил повторять судья Холмс, добавляя, что религия, какими бы малыми ни были ее успехи, по крайней мере работает с тем, что особенно много значит. Когда же одинокий дух успешно одерживает главные победы на этом поприще, он поднимается выше короля или королевы. Он становится искупителем мира. Его влияние простирается на тысячелетия, веками осеняет благословением запутанный ход истории. «Кто они… величайшие благодетели живущих поколений человечества? – вопрошал Тойнби. – Я полагаю, это Конфуций и Лао-цзы, Будда, пророки Израиля и Иудеи, Заратуштра, Иисус, Мухаммед и Сократ»[6].

Его ответу не следует удивляться, ибо подлинная религия есть самый открытый из просветов, через который в человеческую жизнь входят неисчерпаемые энергии космоса. И что же тогда сможет соперничать с ней в той силе, с какой она вдохновляет самые сокровенные созидательные центры жизни? Выходя из них вовне, в мифах и обрядах, она дает символы, которые влекут историю вперед, пока наконец ее сила не растрачивается и для жизни не начинается ожидание нового искупления. Этот возобновляющийся сценарий побуждает даже таких острословов, как Джордж Бернард Шоу, заключить, что религия – единственная в мире реальная движущая сила. (Альфред Норт Уайтхед прибавлял к ней науку, то есть доводил число этих сил до двух)[7]. Именно воодушевляющая религия будет предметом наших последующих глав.