Мирное небо - стр. 30

Я вспомнила, как впервые увидела Пашу, тогда мне казалось, что я знаю о нем больше, чем он сам знает о себе. Какая чушь! Любовь это самый жестокий и беспощадный обманщик.

– Зачем он вырезал у них сердца так и не признался, – сказал папа, – о тебе, слава богу, тоже ни слова не сказал.

– Я знаю, куда он девал сердца, – сказала я дрожащими губами, – одно из них он принес домой.

Я помню, как он пришел однажды вечером, был июль, мы недавно приехали в Питер, я еще не работала. Паша любил всякие потроха, и время от времени приносил их, а я готовила. Тогда он принес сердце, оно было разрезано на четыре части, сказал, что баранье. Я засомневалась, так как специфического запаха баранины я не почувствовала, а выветриться он еще не успел бы, сердце было еще теплым. Да и вообще было оно каким-то странным. Я сказала, что его обманули и сунули непонятно что. Паша сказал, что будет есть в любом случае. Он сидел со мной на кухне, пока я готовила его, даже картошку почистил, чтобы быстрее было. Он не мог дождаться, когда же уже попробует блюдо. Получилось вкусно, подумала тогда я. А Паша был какой-то взволнованный, даже слегка краснел, как на первом свидании, глаза странно блестели. С каким же удовольствием он его ел! И я его тоже ела. В тот день после ужина у нас был такой секс, какого потом больше не было, и эрекция у него была такая, какой я еще не видела, и больше не увижу.

Я взялась руками за голову, меня шатало, мне казалось, что я сейчас упаду.

– Папа, он принес его домой, а я его готовила, тушила с картошкой и луком! Папа, я его ела!!!

Я чувствовала, как тошнота поднимается к горлу, я едва успела добежать до туалета, меня несколько раз вырвало. Папа уже на кухне капал в стакан корвалол. Он сунул мне стакан в дрожащую руку и помог выпить содержимое. Потом отвел в комнату и уложил на кровать.

– С чего ты взяла, что это было именно оно? – аккуратно спросил папа.

– Я просто знаю.

Я закрыла глаза и заснула. Папу я попросила больше ничего мне не рассказывать, если вдруг увидит. А он видел, по телевизору еще месяц не стихали новости. В газетах тоже. Ведь такая сенсация!

– Тебе звонил какой-то Игорь, – сказал папа, – я не стал тебя будить. Это тот парень, который привез тебя в Москву?

– Да. Что он сказал?

– Просил передать, чтобы ты перезвонила.

Вечером я лежала в объятиях Игоря в его московской квартире. Он жил один, у него была мать, но она жила на даче за Дмитровом и приезжала очень редко, и никогда без предупреждения. Наши отношения превратились во что-то непонятное. Он звонил, и я к нему ехала, или он приезжал ко мне, пока отец был на работе. Встречи были редкими, мы занимались сексом и почти не общались. Так прошло два месяца. Потом он исчез. Я звонила, он не брал трубку. Я приезжала к нему домой, но он не открывал дверь, хотя я видела, что в его окнах горит свет. Однажды папа дал мне конверт, который был в почтовом ящике. В нем был листок, на нем одна фраза «прости, что сделал тебе больно». Точка.