Мираж для Белого Сокола (дилогия) - стр. 85
На несколько мгновений в комнате повисла тишина, в которой и Ориен, и странно растерянный Литар отчаянно пытались понять, что же сейчас произошло. И он явно сообразил быстрее.
Лит никому никогда не позволял копаться в своем сознании, он попросту не переносил подобных вмешательств. И был уверен, что его ментальный блок пробить невозможно, вот только Ориен сделала это, даже не заметив.
Глаза принца стремительно темнели от нарастающей злости. Он тяжело дышал и, окажись на месте Ори мужчина, взбешенный Лит уже бы размазывал его физиономию по ближайшей стене. Но вот девушек он не трогал принципиально, хотя сейчас впервые был готов нарушить свой принцип.
— Еще хоть раз решишь влезть в мою голову — и отправишься обратно на каторгу! — прорычал, наклоняясь к ее лицу. Самовольное вмешательство Ориен взбесило настолько, что он едва сдерживался, чтобы не покалечить девчонку.
Ори испуганно вздрогнула и хотела отойти, но Сокол опустил тяжелую ладонь на ее плечо, не позволяя даже сдвинуться с места.
— И уж поверь, я смогу позаботиться о том, чтобы ты оттуда больше не сбежала! — злобно добавил принц. — Убить тебя мне, конечно, не позволят, — бросил со злобным смешком, — но вот обеспечить тебе острые ощущения от целой толпы озабоченных мужланов я вполне могу. Тебе, видимо, понравилось, что они сделали с тобой в прошлый раз. Еще хочешь?
Да, он не мог ее ударить, нанести физический вред, но вот словами бил мастерски. Четко, прицельно и по самым больным местам. А Ори держалась как могла. Принимала выплескивающуюся из него негативную энергию, сносила его раздражение, но все равно не выдержала. Сокол ведь не просто напомнил о том, что так хотелось забыть… Он пообещал сделать еще хуже.
На глазах навернулись слезы, которые девушка оказалась не в состоянии удержать. Все, что она могла сейчас, — покрепче закрыть глаза и до крови прикусить изнутри щеку. Но даже этого оказалось слишком мало.
Литар же смотрел на нее и видел, как из-под ресниц появляются маленькие прозрачные слезинки, как они скатываются по бледным щекам. И чувствовал себя последней сволочью. Увы, но исправлять что-то было уже слишком поздно.
— Простите, ваше высочество, такого больше не повторится, — пролепетала Ори, низко опуская голову и отступая. Развернулась и быстро покинула библиотеку, стараясь не бежать.
Следующие два дня она сидела в своей комнате почти безвылазно. Выходила только несколько раз, чтобы взять очередную книгу. И вот теперь, когда лекарь, наконец, сообщил, что можно избавиться от повязок, очень обрадовалась. И плевать, что руки все еще выглядели отвратительно, зато почти не болели, да и пальцами шевелить получалось.