Мираж цвета индиго - стр. 10

Лицо Никиты странно изменилось. Рот стал узким и длинным. На молодом лице вдруг ясно обнаружились глубокие морщины. «Да ему лет сорок, не меньше», – подумала Даша и поежилась под пристальным холодным взглядом. Она отодвинула чашку и встала.

– Пойду я. Мне пора уже.

И вдруг ее руки выше локтей как будто сжали тисками.

– Ты что из себя строишь? Кем себя вообразила, дешевка подзаборная. – Никита по-змеиному шипел ей в лицо. Она чувствовала кисловатый запах его дыхания.

– А что? Что не так? – невинно похлопала она глазами.

Он чуть ослабил хватку и тут же скорчился от сокрушительного удара коленом в пах.

Через десять минут Даша вышла из подъезда старого дома у Курского вокзала, вдохнула свежий влажный воздух и сладко потянулась.

Тамара Коркина всю ночь просидела за столом, на котором были разложены ее семейные фотографии. Вот они с Вадимом на пляже в Серебряном бору. Ей девятнадцать, ему двадцать. Они вместе учились в Плехановском институте. Познакомились на вступительных экзаменах, сходили куда-то пару раз и не то чтобы влюбились, просто им очень легко и уютно было друг с другом. Он приехал из Брянска и тосковал по дому, плохо чувствовал себя в общежитии. Она жила с вечно усталой, очень болезненной мамой, которая больше всего на свете ценила тишину и уединение. Тамара никогда не приводила домой друзей, а потом вдруг оказалось, что у нее больше и нет никаких друзей. Вадим матери, конечно, не понравился, но он был спокойным, нешумным, нетребовательным, и она просто перестала его замечать. А у Тамары появилась семья. Родной мужчина в доме. Она с удовольствием убирала, стирала, готовила, ждала его по вечерам. Как только он начал прилично зарабатывать, оставила работу. Тем более мать совсем слегла. За ней нужно было ухаживать. Из-за этого затянули с ребенком. Между Тамарой и Вадимом никогда не было страстных отношений. С самого начала они относились друг к другу как супруги, прожившие вместе много лет. Тамара даже думала, что Вадим просто такой нетемпераментный мужчина. Ее это устраивало. После смерти матери как-то все разладилось, обнажилось. Он стал приходить поздно. От него часто пахло спиртным, он научился повышать голос, хлопать дверью, раздраженно уходить среди ночи из спальни на диван в гостиную. Говорил, что ему мешает, как она шелестит страницами книги. Однажды она услышала, как он вернулся на рассвете. Слишком шумно передвигался по квартире, что-то бормоча себе под нос, включал воду в ванной, хлопал дверцей холодильника, а потом захрапел в гостиной. Она накинула халат и тихонько вошла в комнату. Ее муж развалился на диване совершенно голый, от него несло перегаром, а на шее, груди и даже внизу живота темнели какие-то пятна. Тамара подошла ближе и поняла: это следы порочных поцелуев. С тех пор она закрыла между ними дверь. Он больше никогда не знал, о чем она думает, что чувствует. Но на бытовом уровне общались как прежде. Только о детях уже никогда не заговаривали. Тамара не считала обид. Просто несла свой крест. Потому что по-прежнему считала мужа родным человеком. Она не знала, что ей делать со своей жизнью без него.