Мир за кромкой - стр. 23
– Я всегда буду на вашей стороне, что бы ни случилось.
Мой черёд говорить спасибо, но я не говорю.
– Была рада узнать, что ты жив. И Филип тоже.
– Асенька! – спохватывается он. – Постой! Мне нужно, мне рассказать тебе кое-что, пока ты здесь. Мало ли когда ещё свидимся. – Кажется, понял, что за Ветхие горы я не поеду. – Деньги Пилимов твои, – говорит он. Я и так это знаю. Я знаю, что деньги Пилимов мои, пока я жива. Только мне до них не добраться. – Я составлю документы как полагается, тебе нужно будет только зайти в банк.
– Да, пап. Спасибо.
– За Ветхими горами, – добавляет он, как бы развенчивая мои сомнения, – нам они не понадобиться.
Деньги Пилимов – деньги моей матери. Филип должен был получить отцовскую мануфактуру, а я фамильные деньги, ту их часть, что была когда-то маминым преданным.
– Да, пап. Спасибо.
– Асенька! – он снова хватает меня за рукав. – Это не все. Не все Асенька… Я не хотел, не хотел так это говорить… Но вдруг другого случая уже не предвидеться? Если не предвидеться, что тогда делать?
Я пожимаю плечами. Да понятия я не имею, что предвидеться. Я вот тебе так и не смогла, рассказать, что выхожу замуж, а ты меня так и не услышал.
– Это о Тере, – вздыхает он. Значит что-то брумвальдское, дворцовое. Может и от самого черного мечника, нашего нового царя. Тере будет любопытно, она умеет выворачивать интриги в свою пользу. – О Тере. О Тере, – повторяет он как умалишённый, а потом собирается и выдаёт: – Она твоя сестра.
– Что? – Может быть он и правда рехнулся? Случилось страшное, так бывает. —Ну да, мы говорили так в детстве, – говорю я, а он всё смотрит, смотрит, смотрит. – Ты… Нет, пап. Нет.
– Прости меня, Ась. Я не хотел, чтобы ты так узнала.
– Пап… Пап, скажи, что это шутка?
– Она твоя сестра. Единокровная.
– Боги! Ты хочешь сказать… ты хочешь сказать… боги…. Ты трахал её мать, пока мама, твоя жена была беремена мной? Папа!
– Можно и так сказать. – Он проглатывает мои грубости все до одной, даже не спрашивает, где нахваталась, не повторяет: ты же девушка, Асенька. – Но Тере, прошу тебя, скажи по-другому.
Даже сейчас, даже сейчас он её бережёт! Её.
– Она твой бастард, – выдыхаю убито.
– Она твоя сестра, – повторяет он упрямо. Будто я не поняла. Мой папа… Мой папа зютов изменник, извращенец и лжец.
– Она твой бастард.
– Она моя дочь, Астрис. Такая же как ты.
Только любимая.
– Только незаконная. Ты никому не говорил об этом. Ты ей об этом не сказал! Если уж такой благородный, наследство оставил, в Академию пристроил, что ж не сказал? Почему не признал публично? Я знаю… – Боги, зачем я это знаю? – Я видела таких в Академии. Многие папаши сдают туда своих левых детишек.