Мир Стругацких. Рассвет и Полдень (сборник) - стр. 6

– В общем, да.

– Строение звезд, строение звездных систем?..

– Да… галактики. Метагалактика… космогония, космология…

– Так. Тогда вопрос. Только честно. Вы… Вас… Вот вас лично это действительно увлекает? Вас эти проблемы действительно побуждают к деятельности?

– В общем, да. Несомненно. Все это чрезвычайно увлекательно.

– Увлекательно… А вы никогда не спрашивали себя: зачем? Зачем это вам, собственно, надо? Почему просто не существовать – питаться, размножаться, оберегать себя и потомство?

Теперь он говорил совершенно спокойно и рассудительно. Такой вопрос, по-моему, рано или поздно приходит в голову практически любому человеку. Мне он тоже приходил. И много раз мне приходилось спорить на эту тему. Я сказал:

– Все это не просто. Дело, вероятно, в том, что человек основательно отличается от животных. Ему органически присуща потребность в избыточной информации: инстинкт познания. Вопрос «зачем» не имеет смысла. Познание – это необходимость. Это свойство мощной нервной организации. Это не зависит от нашего «я». Это нам присуще так же, как собаке – отличный нюх, а птице – отличное зрение… Я, наверное, недостаточно четко выражаюсь?

– Нет. Достаточно. Я понимаю. К сожалению, я все отлично понимаю. – Он, помрачнев, откинулся на спинку стула. – Я понимаю главное: как-то, почему-то, каким-то страшным попущением вы стали носителями разума.

– Кто – мы?

– Вы. Все.

– А вы?

– Я – другое дело, – сказал он устало. – Я, собственно, преступник. А точнее – я просто неудачник. Я не сумел. Может быть, ошиблась машина. Может быть, какая-то логическая прореха. Все это выяснится. Все это выяснится очень скоро… только, пожалуй, слишком поздно…

– Простите, – сказал я, решившись, – а что, собственно, произошло? Что это с вами?

Он печально рассматривал меня своими красивыми серыми глазами. Не могло быть у сумасшедшего таких глаз. Стоило ему стать таким – спокойным и печальным, как я начинал ему верить. Это от меня не зависело.

– Да, естественно, – сказал он. – Вы хотите понять. Вы – не циклотатор, вам хочется разобраться во всем. – Он подался вперед и положил ладонь на мою руку. – Человек, – сказал он. – Хорошо! Если бы не точка останова, все было бы великолепно. Это была бы счастливая ошибка. Но!..

Я ждал. Он убрал руку и продолжал:

– Коротко говоря, все вы были задуманы как циклотаторы. Это такие машины, вы не поймете… Два миллиарда ваших лет назад я забросил сюда кое-какое оборудование и поселился на берегу горячего океана. Я разрабатывал тогда новый вид циклотации, более экономичный и требующий минимальных сроков. Я был совершенно уверен в себе, все было отлично. Двое суток – наших суток – я непрерывно работал. Потом меня буквально на час вызвали в лабораторию. Это было пятьдесят миллионов ваших лет назад. И за какой-то час… – Он покачал головой. – В чем-то я просчитался. Может быть, недостаточно учел геологическую эволюцию, циклотаторы не получились. – Он вдруг остановился. – Скажите, возможно, вы случайно знаете, хотя вы не специалист… Но все-таки, в вашем организме, внутри; нет ли чего-нибудь такого, что вызывало бы недоумение, казалось бы нецелесообразным. Вы понимаете?