Мир сошёл с ума. Опять?! – 1 - стр. 55
А вот у Феодосия не такой благожелательный взгляд на будущее Малевича-некст, и в нём просматривается некая придирчивая критичность через его подслеповатый прищур, обращённый прямо в душу Малевича-некст, пытающегося быть не полностью честным со своим сюзереном Феодосием, кто ему дал всё, а он этого, падла, не ценит, скрывая свой прямой взгляд под толстым стеклом своих очков. И Феодосий так себя участливо к Малевичу-некст проявил не потому, что Феодосий считал, что у человека его уровня должен быть обязательно какой-нибудь либеральный бзик, – благотворитель из меня никудышный, меценат так себе, что касается милосердия, то вы что, ржёте, посмотрите на меня, и разве с таким хлебалом можно желать добра, – а потому, что итак иногда надо, и его выбор после долгих раздумий фокус-группы пал на поддержку себя в качестве правозащитника. Буду, бл*ь, людей друг от друга и главное от себя защищать.
А чтобы значит, первый блин не вышел комом, а как раз наоборот, заявка Феодосия на правозащитную деятельность прогремела и имела успех, то его первым клиентом должен быть не какой-нибудь неизвестный прощелыга, сбежавший от своих алиментных обязательств, которые он подал на рассмотрение, как ущемление своих прав на размножение, а этим лицом должно в чём-то значимое и знаковое лицо.
– Как минимум, вы должны утереть нос нашему стратегическому противнику. – Вот по каким параметрам определял это угнетенное и всеми преследуемое за свои убеждения лицо начальник стратегий, генерал и сэр одновременно, Ланкастер. И как всегда при разработке таких стратегических планов бывает, разработчик планов натолкнулся на своё непонимание со стороны того лица, кто все эти планы заказывает и внедряет через свою оплату. А именно со стороны Феодосия, поморщивший в ответ свой нос и категорично заявивший:
– Ну уж нет, носы я вытирать никому не буду.
С чем сэр Ланкастер спорить не будет, как и объяснять не будет, что он употребил для своего объяснения того, как он всех своих врагов и противников ненавидит, фигуру речи и фигуру из трёх пальцев руки, спрятанную в кармане брюк (ещё прикажут их продемонстрировать), а он сразу переходит к делу, предлагая двух претендентов на роль объекта для своей защиты.
– У нас есть две кандидатуры на эту роль. – Говорит сэр Ланкастер, кладя и разворачивая перед Феодосием папку с этими кандидатурами. – Мери диссиденша и Григорий отверженный.
– Чем они отметились? – спрашивает Феодосий после того, как он обменялся с сэром Ланкастером мнением о неблагозвучии имён всех этих угнетаемых за своё свободомыслие людей. – И почему всегда их имена так звучат предумышленно противно.