Мир сошёл с ума. Опять?! – 1 - стр. 35
– Вы уж извините нас, Терентий Игнатьевич Морозов, за нашу настойчивость и придирчивость в деле выполнения нашего общественного долга, но с сегодняшнего часа и времени, мы вам нисколько не доверяем и не верим. И чтобы значит, вы не воспользовались по своему усмотрению нашим гостеприимством и доверием, мы накладываем арест на все ваши активы. – Какая-то прямо серая мышь в дешёвом казённом картузе или костюме, какая уже разница для разъярённого Терентия, вот такое прямо ему в лицо заявляет на пороге его же пока что особняка эта паскуда клерк. И эту падлюку от благородного гнева и ярости Терентия одно только спасает, его окружение из лиц полицейского, с этого момента произвола, а не порядка, как это всегда считал и облагораживал намерения этих служб правопорядка Терентий. Отчего Терентий прямо на своих глазах перерождается из западника-идеалиста в чуть ли не оппортуниста и анархиста, если его ещё с одними шишами и пустотой в карманах сейчас оставят.
Но видимо в том учреждении, которое берёт под свою опеку и под контроль вот таких, как Терентий лиц, перемещённых по своему незнанию местных законов и ценностей, и плюс и минус опять одновременно, по своему идеализированию чуждого для себя мира, в котором отчего-то всё должно быть не так, как у себя дома, и раз это царство-королевство находится за тридевять земель, то там всё обустроено как в сказке и единственное чего там нет, так кисельных рек и пряничных берегов, отлично понимают, к чему могут привести вот такие заблуждения людей, заблудших до сюда, и они всё же оставляют хоть что-то для худо-бедного существования этих людей. Чтобы они не дошли уже до другой ручки – не до посольской, а до ручки дверей какого-нибудь анархического сообщества людей в край недовольных своим положением в этом, как оказывается, пагубном для их свободы выражения обществе и государственном мироустройстве.
– Для поддержания ваших штанов мы оставляем на ваше содержание вот такую-то сумму. – Уже перефразируя в свою сторону слова этого серого чиновника, сквозь зубы воспринял Терентий эту несправедливость для своей будущей жизни. А попробуй он возмутиться всем этим произволом, – вы что это мне предлагаете, самому за собой и за своим особняком следить, да этого пособия, которое вы мне оставили на содержание, только на самую скоромную пищу и хватит, – так эти гады и последнего его лишат.
– А вот если бы ты, Терентий, придерживался скромной жизни и держался в тени, не выпячивая перед всеми свою несдешность, – что опять за выражение скоромность, – то тебя бы никто не вспомнил. – И как это всегда в такие сложные и трагические минуты происходит, под руку несообразительности Терентия лезет его супруга, Марфа Андреевна, та ещё паскуда и дура. И не успевает Терентий дальше сообразить в сторону своей защиты от таких её нападок, кинув в неё что-нибудь по тяжелее, на крайний случай ботинок, как она уже завелась и начала ему указывать на те недопустимые по местному благоразумию поступки, которые себе решил позволять Терентий под лозунгом того, что в мире полной свободы будет недопустимо и даже как-то противоречиво не пользоваться тем, что у тебя есть. А если у меня есть большие капиталы, то будет логично, что я буду жить напоказ и пускать ими пыль в глаза не столь как я всё от жизни берущим людям.