Мир с членистоногими - стр. 13

Потом Кира научилась самостоятельно клевать корм. Можно было насыпать ей угощение в кормушку, но надобность в этом вскоре пропала сама по себе. Кира внезапно обнаружила вокруг много прекрасной еды – кузнечиков, жуков, гусениц, червей. Любила Кира и ягоды, в особенности, красную смородину. Когда я собирал урожай, она сидела на моем плече и усердно мне помогала. А как-то Кира схватила лягушку, и эта лягушка закричала, как ребенок. Я до сих пор не могу забыть этот мучительный вопль.

Между тем, бесстрашие Киры всё-таки имело границы. На стене дома, под крышей, обнаружилось осиное гнездо. Я решил избавиться от неприятного соседства и сбил его длинным шестом. Гнездо состояло из двух этажей-пластин. Каждая из пластин содержала несколько десятков отверстий, в которых созревало осиное потомство. На верхнем этаже жили, похожие на гусениц, сантиметровые личинки, а на нижнем – почти взрослые, по внешнему виду, осы, которые пока не дозрели до полета. Гнездо это я, по доброте душевной, отдал Кире, и она с удовольствием проглотила личинок, всех до одной. Потом личинки кончились, и дошла очередь до юных ос. Не знаю, умели они жалить или ещё нет, но Кира решила не рисковать и ни одну из них не тронула. А ведь до того никого из этих злюк она в своей короткой жизни не встречала. Это напомнило мне, как она, совсем еще младенцем, опасалась свалиться со стола. Некоторые знания сидят в нас от предков. Когда, к примеру, по телу человеческого детеныша проскользнет что-нибудь длинное и гибкое, скажем, поясок материнского халата, малыш в ужасе вздрагивает, как будто кто-то, заботливый, заранее вложил в него страх перед ползучими тварями.

Как-то к нам в гости пожаловала сорока, ей что-то понадобилось в нашей компостной куче. Кира ею сразу же заинтересовалась. Она мгновенно подлетела и предложила ей любовь и дружбу. Конечно, я не понимаю по-вороньи и по-сорочьи не понимаю тоже, но сцена была очень выразительна. Кира не каркала, а ворковала, заглядывала сороке в глаза, показывала, какие у неё чудесные крылья. Сорока не проявила ответного интереса. Так, буркнула что-то скандальным криком, потом взлетела и села на провод высоковольтной передачи, за границей нашего участка. Кира никогда прежде так высоко не забиралась. Тем не менее, она поднялась, с некоторым напряжением, села на провод рядом с сорокой и попыталась объясниться с ней и там. Сорока взмахнула крыльями и улетела насовсем, а Кира вернулась, забралась мне на плечо и долго жаловалась на суровую жизнь.

Потом она спряталась в своем домике и не выходила до вечера. Так она узнала, что далеко не всякий тебе приятель, даже если он тебе не пища, ты ему тоже и вы друг другу совсем не мешаете. Иногда чужие – уже немного враги.