Мир охоты и крови - стр. 53

Вернувшись в особняк, она застала слуг, бегающих по коридорам с таким видом, будто им приказали залезть в пасть ко льву.

Шерая остановила Лиэра, одного из слуг, до того, как тот успел прошмыгнуть в боковой коридор из холла и скрыться из виду.

– Что происходит?

– Прибираемся на лестнице, – кротко ответил Лиэр.

– Из-за чего?

– Все треснуло.

– Из-за чего? – повторила Шерая.

– Не знаю, госпожа. Но выглядело так, будто кто-то сделал это намеренно.

В особняке было несколько человек, способных сотворить такое, и только один великан, страдающий из-за неконтролируемых вспышек гнева.

– Ты свободен, Лиэр, спасибо. Иди.

Если первым нашел разрушенную лестницу Лука, значит, он сумел придумать, как заняться ею без привлечения лишнего внимания, и приказал слугам не болтать лишнего. Хотя Шерая сомневалась, что получится скрыть совсем уж все, – возможно, Гилберт не сдержался и сломал лестницу в присутствии Эрнандесов, которым приказал явиться к нему для встречи с Сонал, – но до последнего надеялась на обратное.

Даже когда особняк стал мешать ей, перестраивая коридоры, путая двери и добавляя тупики там, где их быть не должно, Шерая надеялась, что все не так плохо. Но когда на мгновение встретила сопротивление при попытке открыть дверь комнат Гилберта, поняла, что ошиблась. Внутренние барьеры, ограждавшие спальню Гилберта, пропускали только его самого и Шераю. Они также заглушали абсолютно все звуки и отрезали все без исключения запахи – Гилберт хотел максимально оградить хотя бы небольшую часть своего личного пространства от посторонних. Шерая сама строила эти барьеры и впервые в жизни испугалась столь хорошо проделанной работы.

Все-таки открыв дверь, она быстро вошла в спальню и застыла. Гилберт лежал на полу, обхватив себя за плечи, и беззвучно рыдал. Шерая подбежала к нему и попыталась помочь сесть, но Гилберт вяло отмахнулся.

– Ну же, Гилберт, – тихо проговорила маг, кладя ладонь на его плечо. – Встань, пожалуйста.

Он мотнул головой, сдавленно всхлипнув, и закрыл лицо руками. Осколки разбитой посуды, на которых он лежал, наверняка больно впивались в спину, и Шерая аккуратно убрала их. Она огляделась, пытаясь понять, что Гилберт не уничтожил в порыве гнева, но даже на стенах остались вмятины и синие разводы крови. Шерая присмотрелась к его рукам: костяшки сбиты, кровь размазана и частично чем-то стерта. Обычно великанам сложно навредить – с какой же силой он бил, если сумел?

– Гилберт, – ласково позвала Шерая, медленно положив ладонь ему на голову, – пожалуйста, встань.

Гилберт перевернулся так, что теперь лежал на спине и рассеянным взглядом смотрел в потолок. Шерая наклонилась, закрывая ему обзор.