Мир короля Карла I. Накануне Великого мятежа: Англия погружается в смуту. 1637–1641 - стр. 50

После Реформации десятины в отдельных епархиях были заменены денежными взносами. В течение последних тридцати лет деньги обесценились, и часто изменения в землепользовании приводили к изменению стоимости и количества платежей в натуральном выражении. Споры по поводу десятины между клириками и прихожанами случались довольно часто. Более того, они начали множиться, потому что для пуритан десятина была формой симонии, дары Святого Духа не предназначались для продажи. Все эти нестроения отражали духовное состояние церкви и ее служителей.

Попечительство над церковными приходами в период Реформации захватили миряне всех сортов, землевладельцы и корпорации, которые часто делали большие пожертвования на церковь. Небольшие доходы клириков породили такое недостойное явление, как совместительство. Ловкий клирик благодаря высокому покровителю мог получить для себя несколько приходов, затем поручить исполнение своих священнических обязанностей одному-двум бедным викариям, нанятым за мизерную плату. При этом сам совместитель «носил сутаны из камчатной ткани, шубу на бобровом меху и шелковые чулки, играл, сидя за карточным столом, в брелан… и мог насладиться стаканом отличного красного вина».

Статус приходского священника в социальной иерархии был не до конца ясен. На занятие физическим трудом смотрели с явным неодобрением, но священник был принужден трудиться сам на своем наделе. Прихожане в одной деревне жаловались на своего священника, потому что тот играл в кегли с мясником, а в другой на то, что клирик в свободное время брался за случайные заработки – перекрывал крыши. Несомненно, многое зависело от репутации и поведения конкретного человека. Большинство из разочаровавшихся образованных людей, оказавшись в сельской глуши, находили утешение в вине и сомнительной компании.

Не было действенного контроля над посвящением в духовный сан. Разрешения на рукоположение продавались или подделывались. Иногда епископы давали согласие без должной проверки кандидата, его образования и моральных качеств. У церкви не было ни людей, ни организационных возможностей, чтобы удовлетворить все предъявляемые к ней в этом вопросе требования. В Уэльсе наблюдалась явная нехватка священников, а среди вновь назначенных на валлийские приходы лишь небольшая часть клириков могла говорить и проповедовать на валлийском языке. В Херефордшире на более чем 200 церквей и часовен приходилось не больше двадцати приходских священников, способных или желающих регулярно вести проповеди.

Серьезные мужчины и женщины, среди которых не все придерживались крайних протестантских взглядов, попытались восполнить нехватку или полное отсутствие священников. Они собирались вместе для молитвы и чтения Библии. Им оставался всего один шаг до проповедничества. Так, джентльмен из Эксетера, имевший налаженное домашнее хозяйство, семь или восемь слуг, проводил раз в неделю собрание со своими домочадцами для обсуждения заранее намеченной темы, например, какого-либо эпизода библейской истории. В собрании могли участвовать также дети и слуги. Какое бы невинное начало ни имела эта дискуссия, она вела к опасной свободе слова. Государственная церковь начала бороться с этим явлением где увещеванием, где принятием жестких мер в зависимости от темперамента того или иного епископа. Преследования влекли за собой неповиновение и рост фанатизма. В тех местностях, где глубоко укоренилось влияние пуритан, семейные собрания после их запрета постепенно превратились в собрания тайные. Постоянный их рост для всех, кому была близка англиканская церковь, был одним из тревожных феноменов конца 20-х – начала 30-х гг. XVII столетия.