Мир духовного опыта - стр. 20

. Индийский духовный учитель Джидду Кришнамурти, так часто сталкиваясь с непониманием его отношения к высшей истине, объяснял: «Я дам значение, которое вы вольны интерпретировать по-своему. Для меня это – и Шри Кришна, и Учитель К.Х., и Лорд Майтрейя, и Будда, и нечто высшее всех этих образов. Не всё ли равно как называть?»52. Как ему предстояло убедиться в дальнейшем – другим не всё равно. Кришнамурти пришлось наотрез отказаться от всех определений. Люди, не побывавшие на свидании с Непостижимым, не могли освободиться от вросших в них образов, поэтому в позднем учении Кришнамурти использует крайне смутное описание своего опыта, почти невоспринимаемое большинством. Пытаясь передать То, к чему он прикоснулся, он выбирает расплывчатые, но, если вчувствоваться, наполненные глубоким смыслом слова: «благословение», «иное», «эта невинность», «эта сила», «эта мощь» или просто «это», «оно».

Даже в русле догматических религий, где Непостижимое часто не находило необходимого для своего выражения простора, ко многим мистикам оно всё же смогло пробраться. Христианская святая Тереза Авильская, вынужденная всю жизнь защищать свой опыт от упрёков догматиков в ереси и дьявольщине, вспоминает о своей внеобразной встрече с Богом: «Всё ещё пребывая в большом замешательстве, я тотчас пошла к своему исповеднику, чтобы рассказать ему о случившемся. Он спросил, в каком образе я увидела Господа. Я сказала ему, что не видела никакого образа. Тогда он спросил: «Как же ты узнала, что это был Господь?». Я ответила, что не знаю, как это поняла. Но меня не оставляла уверенность, что именно Иисус Христос был рядом со мной, что я чувствовала Его присутствие…однако нет такого сравнения, которым можно описать подобное видение. Позже я узнала от отца Петра Алькантарского, человека большой духовности, а также от других образованных мужей, что это видение относится к наиболее величественным, в которые дьявол меньше всего может вмешиваться»53. То же отсутствие ясных образов в мистическом переживании можно заметить у её ученика святого Иоанна Креста. Он пишет о тщетности попыток схватить опыт в постигаемом умом образе: «У нас не остаётся отпечатка, который мы могли бы уловить, как определённую форму…хотя тайная и сладкая мудрость эта так много говорит сокровенным глубинам нашей души»54.

Непостижимый Бог не удостаивает своим посещением разум, структурирующий реальность в образы. Он не ступает на почву рассудка и потому не оставляет на нём следов, и всё же это не мешает нам ощутить всю силу Его воздействия. Следует вспомнить значение слова «мистический» – тайный, скрытый. Окончательная природа пережитой в мистическом опыте реальности неизменно остаётся сокрытой для разума при всей её открытости нашему сердцу. Мистик – всегда первооткрыватель, ступающий по terra incognita, но его Новый Свет не суждено увидеть никому, кроме него. Он может сделать снимки, схватывающие лишь отдельные части открытого им материка, но едва ли по ним можно судить обо всех красотах неизвестной земли.