Мир до начала времен - стр. 17
Да что же происходит?! Ощущение такое, будто в этом странном месте каким-то образом пересеклись несколько эпох… Но неужели такое может быть? Ну вот же, глаза меня не обманывают… И то, что мой привычный мир для нас утерян, мне придется принять как данность. Это звучит фантастично, но ведь надо же от чего-то отталкиваться, иначе и спятить недолго… Мы угодили туда, где живет некая чрезвычайно воинственная группа людей, для которых этот мир – свой, родной, и это дает им неоспоримое преимущество. Ну а те, что попадают сюда случайно необъяснимым образом (подобно нам), становятся их жертвами… Очевидно, местные обитатели убивают всех чужаков, и нас ждет та же участь – глазеть с высоты кола на окружающую действительность. Деться нам никуда, так что в самом ближайшем будущем придется сдаться на милость победителя, чтобы он прекратил наши страдания от голода и жажды – если, конечно, вражеские солдаты не возьмут субмарину штурмом…
А их на берегу собралось уже много – гораздо больше тех двух десятков, которые взяли нас под обстрел первоначально. Одни из них устанавливали станковые пулеметы на треногах, другие вдвоем-втроем тащили к берегу легкие челноки, сделанные из кожи каких-то морских животных. Сейчас они преодолеют разделяющую нас узкую полоску воды, ворвутся на палубу – и тогда тем из нас, кто выжил и остался на ногах, останется только запереться внутри и умирать там голодной смертью. Хотя о чем я: у нас же на субмарине запасов продовольствия до апреля, а если учесть уменьшившееся количество едоков, то и вдвое больше. Опасность в другом. Вымаривая нас из консервной банки, напавшие на нас люди смогут закрыть на корпусе субмарины все отверстия, так что мы не сможем запустить дизель, чтобы подзарядить аккумуляторы, и когда они истощатся, нас ждет превращение субмарины в темный и холодный гроб, в котором к тому же не будет хватать воздуха. Нет, в такие игры я не играю, лучше уж сразу… И, быть может, на колья попадают головы не всех чужаков, а только тех, кто проявил по отношению к хозяевам этого места особую неуступчивость. А так и в плену люди тоже живут…
– Эй вы там! – говорю я стоящим в проеме люка дизелистам подчиненным лейтенанту Гвидо Белло. – Подайте мне какую-нибудь палку и что-нибудь белое. Мы сдаемся, чтобы сохранить ваши бестолковые жизни.
Мне принесли ручку от швабры и парадную рубаху-форменку, в которых матросы обычно выходят на торжественные построения. Как я понимаю, своему владельцу эта рубаха уже без надобности, а потому привязываю ее за рукава к рукоятке швабры и лезу наверх оповещать хозяев этих мест о своих мирных намерениях. Лишь бы они захотели вступить в переговоры и принять нашу почетную капитуляцию. Все что угодно, лишь бы голова моя не оказалась на колу. Несколько минут томительного ожидания – и вот с берега уже кричат по-немецки: