Мир без конца - стр. 57

– И ты мне этого не простил.

Керис искала возможности остановить ссору и ухватилась за первое, что пришло ей в голову:

– Но можно же найти какое-то решение. – Оба брата удивились, что она позволила себе перебить их. – Например, мост могут построить горожане.

– Не смеши меня, – отозвался Антоний. – Город принадлежит аббатству. Слуга не благоустраивает дом хозяина.

– Но если они попросят вашего разрешения, у вас нет причин отказать.

Аббат возразил не сразу, и Керис воспрянула духом, но Эдмунд покачал головой:

– Не думаю, что смогу убедить их вложить деньги. В конечном итоге это, конечно, в их интересах, но люди очень неохотно думают наперед, когда у них просят денег.

– Ага! А меня ты призываешь думать наперед, – буркнул монах.

– Ты ведь имеешь дело с вечной жизнью. Как никто другой, ты обязан уметь смотреть не только на неделю вперед. Кроме того, с каждого, кто пересекает мост, аббатство получает мостовщину. Ты вернешь свои деньги, а когда ярмарка оживет, даже получишь прибыль.

– Дядя Антоний ведает духовными делами, он, наверно, считает, что это не его епархия, – раздумывала Керис.

– Но он хозяин города! – отрезал Эдмунд. – Только он может это сделать! – И вопросительно посмотрел на дочь, понимая, что та не стала бы возражать ему просто так. – А ты, собственно, о чем?

– А если горожане построят мост, а мостовщина пойдет на оплату заема?

Олдермен открыл рот, но не знал, что сказать. Дочь посмотрела на Антония. Тот пожал плечами:

– Когда создавалось аббатство, единственным источником его доходов была мостовщина. Я не могу от нее отказаться.

– Но подумайте, сколько вы выиграете, если шерстяная ярмарка и воскресный рынок возродятся! Это ведь не только мостовщина, это еще и налог с лотков, и процент аббатства от каждой сделки, заключенной на ярмарке, и пожертвования.

– А еще продажа твоих же товаров – шерсть, зерно, кожи, книги, статуи святых… – добавил Эдмунд.

– Это все твои интриги! – Антоний негодующе ткнул пальцем в брата. – Ты подучил и дочь, и этого парня. Он бы никогда не выдумал такой схемы, а она просто женщина. Это все твоих рук дело. Обычный заговор, чтобы надуть меня на мостовщине. Что ж, он провалился. Слава Богу, я не дурак!

Аббат развернулся и зашлепал по грязи.

– Не понимаю, как мой отец мог произвести на свет такого безмозглого упрямца, – скрипнул зубами Эдмунд и тоже заковылял прочь.

Керис повернулась к Мерфину:

– Ну и что ты думаешь?

– Не знаю. – Подмастерье не смотрел ей в глаза. – Я, пожалуй, пойду работать. – И ушел, не поцеловав.

– Ну и ну, – покачала она головой, когда юноша уже не мог ее слышать. – Что с ним такое?