Минус двадцать для счастья - стр. 34

Он вернулся в свой кабинет, а я сняла дубленку, повесила ее на вешалку и растерянно взглянула на кулер.

Потом одернула себя: так, все! Все, хватит! Это даже хорошо, что он решил поговорить – все время отмалчиваться все равно бы не вышло. Я бы накрутила себя и, скорее всего, уволилась. Потому что за неделю ничего бы не изменилось. Да, воспоминания бы померкли, но остались, просто к ним бы добавились мои личные размышления, причем не самые приятные.

Лучше все узнать напрямую и сразу. Шеф прав.

Я приготовила два кофе и вошла к нему в кабинет.

– Кофе? – он сделал вдох и удивленно взглянул на пластиковый стаканчик, который я поставила на стол перед ним.

– Я знаю, что вы обычно пьете только из своей чашки, – сделав глоток из стаканчика, призналась я. – Но я понятия не имею, где ее прячет Марина.

Сказала это и поняла, что сказала. Ужасно покраснела, но выдержала взгляд шефа. А он, продолжая смотреть на меня, приглашающе махнул рукой на стул напротив и, взяв стаканчик, сделал первый глоток. Потом еще один. Подумав, сделал и третий.

– Надо же, – хмыкнул мужчина, – совсем отвык от вкуса растворимого. Все только натуральное, лучшее… Надоело, устал…

Взгляд шефа от стаканчика вернулся ко мне, и я невольно поежилась, потому что прочла между строк.

Он говорил сейчас не о кофе. Точнее, не только о нем. Его слова – о способе жизни в целом. И да, он говорил о Марине тоже.

Надоело…

Устал…

Это было откровенно. И странно. И непонятно: зачем это говорилось мне?

Тикали часы на стене. Слышался звонок чьего-то мобильного – кажется, моего, оставленного в сумочке, в другом кабинете. А мы сидели напротив друг друга. Пили вполне сносный кофе. И молчали.

Когда ожил телефон шефа, он тоже проигнорировал звонок, и терпеливо ждал, когда кто-то навязчивый смирится и оставит его в покое. Судя по мелодии на тему любви, звонила Марина.

Трижды телефон пытался пропеть мужчине о чувствах влюбленной женщины, но тот не дрогнул. И даже облегченно выдохнул, когда в кабинет вернулась тишина с отчетливым тиканьем часов.

– Извини, – допив кофе и сжав с силой стаканчик, сказал мне шеф.

Первый раз я слышала, чтобы он извинялся, и, несмотря на необходимость этих слов, стало как-то неловко. Эти слова не шли ему. Гордый, уверенный в себе, сильный мужчина…

Впрочем, наверное, именно такие мужчины достаточно смелы, чтобы признать ошибку и попросить прощения.

Уйти и промолчать куда проще.

– Это была спонтанная, глупая и неудачная попытка как-то оживить наши… – шеф неопределенно махнул в воздухе рукой, – отношения.

Я поняла причину его запинки, он пытался найти синоним такому неподходящему слову, как «чувства».