Минтака Ориона - стр. 42
– Он исчез, – доложил тот. – Как сквозь землю провалился.
– Жаль, – как-то задумчиво произнесла Алла Геннадьевна, садясь в машину.
В ноябре в Лондоне зачастили долгие, унылые дожди. Скользкие серые улицы не успевали высыхать, в рытвинах образовалась постоянная грязь – густая и маслянистая.
Мистер Эндрю Сейбл, молва о котором распространилась после бала у миссис Корнелис на весь город, давно открыл в центре Лондона свою школу восточной борьбы, которую горожане более привычно для себя стали называть клубом. Здесь, перенимая навыки рукопашных схваток, постоянно стали заниматься двенадцать юношей из аристократических семей, которых мистер Сейбл отобрал сам. Он, как учитель, не запрещал присутствовать на занятиях родителям молодых людей, для большинства из которых постепенно превратился в авторитетного человека и желанного гостя. Так у человека, попавшего в столицу могущественной империи совершенно случайно, завелось в этой столице достаточно много полезных знакомств и связей.
Что же касается постоянных обедов у герцога Кингстона и его очаровательной супруги, то за полгода, прошедшие после драматического знакомства, мистер Сейбл не пропустил ни одного из них. Всякий раз, посещая огромный особняк на Пэлл-Мэлл, он находил здесь живой интерес со стороны престарелого хозяина, с которым порой проводил занимательные беседы, длившиеся гораздо дольше обеденного времени. Но еще больший интерес, и это было очевидным, проявляла к мистеру Сейблу молодая герцогиня.
Впрочем, как это ни покажется странным, поводов для ревности со стороны сэра Уильяма Кингстона ни леди Елизавета, ни мистер Сейбл не давали. В глазах старика они выглядели хорошими друзьями, охотно проводящими время вместе. Мистер Сейбл, которого и герцог, и его супруга в домашней обстановке называли просто Эндрю, на самом деле, как истинный джентльмен, не проявлял попыток покуситься на семейные узы. И никому из челяди, сновавшей по дому герцога по служебным обязанностям, не приходило в голову не только сплетничать на эту щекотливую тему, но и просто подглядывать за леди Елизаветой и ее гостем.
В один из дней, когда ранние сумерки глубокой осени заставили сразу же после обеда зажечь свечи в гостиной, старый герцог, сославшись на легкое недомогание, удалился отдохнуть, оставив свою супругу и Эндрю за столом. Закончив трапезу, они пересели в мягкие кресла, обитые сафьяном и расставленные возле камина, и повели неторопливую беседу.
– Эндрю, – вдруг спросила леди Елизавета, – мы знакомы с вами полгода, а вы никогда не рассказывали мне о своей семье. Неужели это является секретом?