Миля дьявола - стр. 83

Рихард, перечисляя эти мерзкие факты, загибал на руке пальцы один за другим. Его глаза возбужденно блестели, как происходит в момент наивысшего увлечения какой-либо темой.

– Бертран решается выкопать человеческий труп. Он рассекает его лопатой. Потом следующее тело, еще и еще. Когда этого становиться мало – он после расчленения очередного женского трупа совокупляется с ним. Чувствуете сходство с животными и мастурбацией в раннем возрасте? Так вот. Адек Келлер совершал нечто подобное. Единственно серьезное отличие – он не расчленял трупы, не изрезал их ножом, не вынимал внутренности. Он просто отрезал голову и уносил ее с собой.

– Как наш осквернитель.

– Да, Валентайн. Бертрана поймали, я предполагаю, до той самой минуты, когда он ощутил бы непреодолимую потребность убить человека и затем надругаться над ним. Как с животными. А вот Келлера изловили в той фазе его болезни, когда он уже перешел к убийствам.

– Полагаете, такого сходства достаточно, чтобы привязать к нему нашего субъекта?

– Вполне. Ведь аналогия с аспектами отклонений Бертрана и Келлера во многом совпадает с особенностями поведения Хайгейтского осквернителя. К тому же есть и другие примеры, во многом схожие с нашим.

– Ну что ж, трудно возразить, хотя ваша теория пугающая, – задумчиво резюмировал Аттвуд, поглаживая бороду. – Крайне не хотелось бы допустить убийств, тем более понимая, что жертвами могут стать знатные особы.

– Разве бедные люди – другие люди? – удивился Рихард.

– Я не о том. Насилие над Эдит Моллиган есть свидетельство, что преступник может выбирать жертв и среди знати. А это станет громким событием не только на весь Лондон.

– А как вы пришли к мысли о возможных будущих убийствах?

– Во-первых, как и вы, я знаю, что любая болезнь прогрессирует. Во-вторых, а разве мы уверены в том, что вчерашняя жертва не является невинно убиенной? То, что мы не нашли следов убийства, далеко не означает отсутствия такового. Может быть, нам следует поискать получше. К тому же, вдруг он уже убивает?

– Сомневаюсь. Иначе полиция была бы уже осведомлена об этом.

– Вот тут позвольте усомниться мне, – невесело ухмыльнулся Валентайн. – Знали бы вы сколько нищих бродяг умирают в трущобах Лондона, сколько трупов гниют на помойках, в моргах и в Темзе. Зачастую полиции нет до них дела, им бы справиться с массой других важных задач. И среди этой армии умерших от естественных причин –достаточное количество жертв насильственной смерти.

– Но я все же считаю, что Хайгейтский осквернитель пока что довольствуется исключительно мертвыми и сам не убивает. Пока, – веско поправился фон Эбинг. – А в-третьих?