Милости проведения в АД. Вторая книга серии «ВеЛюр» - стр. 6
– Я скоро! – решив не пояснять ничего, сел на водительское место и повернул ключ.
– Значит мы ко мне! – обрадовалась девушка и потянулась к нему.
– Сядь и не действуй мне на нервы! – оттолкнул и, развернув машину, вывел с участка. Съехав на обочину метров через пятьдесят, повернулся, в глазах было равнодушие и холод. – Ты достала меня всем! Своим видом, словами, действиями! Хотел дать тебе возможность говорить, но то, как ты театрально предстала перед глазами, добавило в моих чувствах к тебе лишь отвращение! Уезжай. Пожалуйста. Не открывая рта, уносись отсюда и как можно дальше! – тут же открыл дверь, вышел и пошел назад.
– Эд! – раздалось в спину. – Ты видно ничего не понял! Я не приехала просить. Я приехала предупредить. Не уходи! – Но он шел, не прибавляя и не уменьшая шаг. – Пожалей ее! – Эд поднял голову выше. – Я уничтожу твою рыжую забаву! Слышишь?! Медленно, в муках, она будет высыхать у тебя на руках, а ты… Ты ничего не сможешь сделать! Потому, что ты будешь бессилен! – Всхлипы вырывались из ее горла вместе со словами, а он уходил. – Ты безжалостный. Ненавижуууу! Я всех вас ненавижууу! – Татти упала на колени и рыдала. Эд остановился, практически подойдя к своему участку, оглянулся, измерил ее безразличным взглядом и закрыл ворота, бросив одну, на обочине, в пыли, на осуждение проходивших мимо одиноких прохожих. – Ты виноват сам! – долетел до него полный злости голос. – Запомни, что ты, а не я подписал всем приговор! Всем! Глупый, заевшийся мальчишка! – Силы голоса начали ее покидать. Резко открыв дверцу, села за руль и рванула. Открытая правая дверь с силой тянула машину в сторону. Ударив по тормозам, обошла машину и захлопнула дверцу, ударив ногой. Понеслась дальше, даже не думая над тем, что будет делать. Ей сейчас нужен был Герман. Его холодность и страсть. Что-то мелькало вокруг, кто-то ругался вслед, она не придавала этому значение. Все сильнее внутри ее груди горело. Затормозила возле супермаркета, нашла в бардачке кошелек и пошла за жидкостью, которая могла снять этот огонь. Увидела себя в отражении витрин и прежде чем пройти в отдел, спустилась в женскую комнату. Минув небольшую очередь, практически оттолкнула стоящую у дверей девушку и подошла к умывальнику. В ее спину никто не произнес даже слова. Как мыши – входили и выходили. А она, изогнувшись, положив на мойку свой увесистый кошелек, отдалась потоку воды. Остудив голову, посмотрела в зеркало. Туалетной бумагой стерла остатки косметики, швыряя ее прямо на пол.
– Сами перечеркнули во мне все человеческое! Нельзя так вырывать любовь! Раны гноят, их зловоние падет на вашу голову! Вы все, до одного, превратитесь в тлен. А я… Я БУДУ ЖИТЬ ВЕЧНО!…