Милое исчадие - стр. 14
Вышло здорово. Через две недели после банкета, когда дядя Петя и тётя Галя наконец распрощались с последним из иностранных гостей из числа тех, с которыми протокол или просто старая дружба обязывали встретиться отдельно, на моих дядю и тётю было жалко смотреть. Будто их, толком не долечив, выписали из больницы после тяжёлой болезни. Потом они, наверное, будут смаковать каждый момент. Пока же, особенно дядя Петя, с ужасом оглядывались на юбилейную пытку.
Мы их отвезли на Дон.
Не в дом отдыха, не в пансионат, не в отель, не в санаторий, а в частный дом на берегу Дона.
Хозяевам, Фёдору Александровичу и Ольге Владимировне было как моему дяде Коле – под шестьдесят. Бизнес им навязал и организовал сын, успешный предприниматель в Ростове-на-Дону.
Мы поселились в новом куре́не – в большом доме с кухней-столовой, двумя спальнями на первом этаже и еще двумя на втором. На чердак со второго этажа вела лесенка, опять-таки в спальню, точнее – в крохотную спаленку. Ее отдали мне, за что особая благодарность. Интернет там работал на ура. Санузлы (унитаз, раковина, душевая кабинка), именуемые Ольгой Владимировной «сортирными уборными», имелись на первом и втором этажах. Что было прекрасно, потому что легче представить негра президентом России, чем тётю Галя, бегающую «до ветру» в деревянную будку позади старого куреня.
Внутренний дизайн жилища был, мягко говоря, эклектичным. Дизайнер слышал звон, даже много звонов, в которых запутался, и решил осуществить всё, чтоб не промахнуться. Возможно, дизайнером был хозяйский сын.
Обеденный стол, лавки по длинным сторонам из грубых досок, обожжённых под старину и покрытых лаком, современный угловой диван, напротив него плазменный телевизор, стоящий на тумбе – баре со стеклянными дверцами, за которыми батарея бутылок с алкоголем. Какое-то подобие русской печи, ее точно разрезали пополам и прилепили к стене. В топке индукционная плитка, в углублении выше – микроволновка. По всему дому старинные фото казаков: групповые, семейные, портреты – лица на них жутко гордые и официальные, застывшие даже у детей (пороли их, что ли, перед съёмкой?). На стенах фото соседствуют с шашками (саблями?) какими-то вожжами (кнутами?), там и сям на полу стоят прялки и прочие старинные предметы неизвестного нам назначения. И! Апофеоз! В одном из углов выше уровня глаз темно-коричневая маска в обрамлении кукол из соломы.
– Обереги, – значительно сказала Ольга Владимировна, поселяя нас и указав на кукол.
Только она вышла, дядя Петя и тётя Галя скрючились от смеха. Маска была африканской, кенийского происхождения.