Миллиметрин (сборник) - стр. 19
Мамаша плюхнулась тяжело на стул и заморгала вмиг покрасневшими веками. Из бесцветных глаз полились бесцветные слёзы, которые она начала утирать тоненькими, детскими пальчиками.
Мамаши не раз плакали в этом кабинете, поэтому Владлен Петрович слезами не впечатлился. Он давно бы послал недогадливую мамашу, но на одном из пальцев, которыми она утирала слёзы, блестело колечко, стоившее, как намётанным глазом определил Владлен Петрович, не одну сотню долларов. А значит… Значит, не всё спустила мамаша на лекарства для девочки Олечки.
Владлену Петровичу для счастья не хватало каких-то там тридцати тысяч рублей.
Счастье стояло в автосалоне и называлось «Жигули» пятнадцатой модели. Оно было цвета «баклажан». В одной крутой конторе, где работал папа ученика, которому была обещана золотая медаль, Владлену Петровичу пообещали затюнинговать это счастье по последнему слову моды – литые хромированные диски, спойлеры, антикрылья, тонировка. Но не хватало всего каких-то там тридцати тысяч, чтобы забрать «Жигули» из салона!!
Поэтому, вместо того, чтобы прогнать мамашу, Владлен Петрович снова набрал воздуха в грудь и снова завёл разговор о прохудившейся крыше.
– Сколько? – оборвала его на полуслове мамаша. Она больше не плакала, она разматывала на шее косынку, словно та душила её.
Владлен Петрович оценивающим взглядом окинул её.
Странная она всё-таки женщина: стоптанные сапоги, поношенное пальто, неухоженные волосы, лицо без косметики и…такое кольцо.
Как бы не продешевить?
Если б не кольцо, он попросил бы у неё тысяч десять, не больше, но с кольцом…
– Я думаю, тысяча долларов помогут решить нашей гимназии проблему с протекающей крышей.
– Тысяча?! – ахнула мамаша, прикрыв рот рукой, на которой полыхнула россыпь мелких бриллиантов в обрамлении белого золота.
– Ну, если вы не сможете…
– Смогу! – выкрикнула она и выбежала из кабинета так стремительно, что Владлен Петрович и рта не успел открыть.
Она принесла деньги не следующий день.
Тысячные купюры были завёрнуты в ту самую косынку, которая душила её вчера. Мамаша положила свёрток на стол и отдёрнула от него руку, словно он жёг ей пальцы.
Кольца на руке не было.
– Тут всё до копеечки, – мёртвым голосом сообщила она и пошла к двери.
– Приводите завтра свою дочь в четвёртый «г» класс, – сказал ей вслед Владлен Петрович, но мамаша никак не отреагировала.
Вышла, тихо закрыв за собой дверь.
– Эй, а платок?! – крикнул директор, но дверь так и осталась закрытой.
Трогать чужую косынку явно не первой свежести было неприятно, но «Жигули» пятнадцатой модели цвета «баклажан» требовали жертв.