Миллиардер - это диагноз - стр. 10

Лена не самый внимательный и исполнительный работник, поэтому сюда точно не придет.

А так, ключ от второй сестринской есть только у нескольких врачей, но им здесь точно нечего искать.

Так, что снова привет, стулья.

Эх, хоть бы матрасик какой был. Хотя, сейчас у меня появились сумки с вещами, поэтому я делаю с помощью одежды себе более удобное ложе.

Даже пледик успела утащить из квартиры. Вообще красота.

Жизнь налаживается!

Я еще и наврала, что у меня в квартире поломка и воду перекрыли. Поэтому, Татьяна Сергеевна мне официально разрешила принимать душ в больнице.

Чистая, не совсем голодная, еще и с пледиком.

Для счастья нужно не так уж и много на самом деле.

Покончив с ужином, я выключаю свет и разувшись, ныряю под плед.

Сегодня набегалась, конечно. Особенно в конце дня, когда взяла на себя всë отделение.

Но оно того стоило. Я хотя бы больше не видела смазливой самодовольной рожи Максима Гуляева.

“Всë равно будет так, как сказал я, куколка”.

Внезапно раздается его голос в моей голове.

И меня это невероятно злит.

Почему я вообще о нем думаю? Тоже мне, важная персона.

Бесит.

Сердито повернувшись на бок и злясь на саму себя, я наконец-то засыпаю.

Увы, ненадолго.

В какой-то момент до меня доносится щелчок замка, а после включается свет.

Я быстро вскакиваю и встречаюсь с колючим взглядом Артема Амосова, кардиолога.

Блин, он-то здесь что забыл?!

– Где Мальцев? – Холодно спрашивает он.

Серьезно? Амосов считает что наш зав будет сидеть в запертой дневной медсестринской?

– Пошел в подсобку вроде или проверять санитаров. – Говорю я какой-то бред, лишь бы не молчать и побыстрее от него избавиться.

– Ясно.

Он медленно окидывает комнату взглядом и останавливается на моих чемоданах.

Плохо дело.

Я быстро сажусь и начинаю натягивать кроссовки.

– Это что такое? – Кивает он на мои чемоданы.

Всë. Конец.

– Я уйду сейчас. – Торопливо говорю я.

– А на стульях почему валяешься?

– Ммм… смена закончилась, уснула. Я уже ухожу. – Повторяю я.

– Почему с чемоданами?

– Переезжаю…, – продолжаю я сыпать отговорками, но Амосов стучит пальцем по шикарным часам у него на запястье.

– Час ночи. Куда ты переезжаешь?

Блин, ну чего он докопался?! Это вообще не его отделение, что он здесь забыл?

– Зав знает? – Амосов задает контрольно-убийственный вопрос.

– Нет, пожалуйста, не рассказывайте. Мне… остановится негде. Парень выгнал…

Мне почему-то стыдно признаться, что выгнали меня родители.

– Родители?

Логичный вопрос. Обычно к ним в первую очередь и обращаются, но не в моем случае.

– Они далеко. Очень. – Снова вру я.