Мик Репин и Магическая Пятерка - стр. 19

Другой рукой Мария Тимофеевна держала за шиворот Сашку Кондратьева. Она растащила их как беспомощных котят.

– Как вам только это в голову пришло! Здоровые парни, а ничего не соображаете. Я старый, больной человек, постыдились бы!

Для слабого больного человека у Марии Тимофеевны были на редкость мощные руки. Она с такой силой потащила их обоих к выходу, что Мик едва устоял на ногах.

– Немедленно умываться, – прошипела она. – Класс, сидите и читайте следующую главу. И чтобы ни звука!

Костяшки пальцев саднило, под глазом наливался синяк, бровь и верхняя губа были разбиты в кровь. Мик умывался и старался не смотреть на Сашку, который смывал кровь в раковине рядом. Сашка пострадал меньше, но и у него на скуле багровел заметный кровоподтек. Мик был очень доволен собой. Пусть им сейчас достанется, но Сашке он с радостью врезал бы еще разок.

Мария Тимофеевна караулила за их спинами, как привидение. Время от времени она наматывала на палец свои уродливые бусы с булыжником. Одного взгляда на нее было достаточно, чтобы вселить ужас в самое храброе сердце.

– За мной! – сказала она, когда с умыванием было покончено.

Мария Тимофеевна отвела их в медпункт, где толстая и равнодушная школьная медсестра обработала раны перекисью и уверила, что ни переломов, ни сотрясений она не видит. После медпункта Мария Тимофеевна завела их в пустую учительскую. Это была просторная комната, наполовину занятая громадным старинным шкафом. Под окном располагался небольшой диван с креслами, справа от него – столик с чайником и большой вазой, до краев наполненной печеньем. В углу напротив шкафа стоял письменный стол с допотопным компьютером, за которым Катя-секретарь заполняла какую-то таблицу.

– Катюша, оставь нас, пожалуйста, – сказала Мария Тимофеевна голосом, не терпящим возражений, и Катя выскользнула из комнаты, даже не выключив компьютер.

Мария Тимофеевна опустилась в мягкое кресло и взяла печенье из вазы на столе.

– Теперь рассказывайте.

Мик молчал. Он ни за что не станет говорить, почему кинулся на Сашку. Пусть Кондратьев сам рассказывает.

– То вы не разлей вода, а то готовы убить друг друга. Репин…

Мик съежился под ее немигающим взглядом.

– Ты первый начал.

Она не спрашивала, а утверждала. Мик кивнул: в этом признаться можно. Он ждал, что Мария Тимофеевна начнет ужасаться и взывать к его совести, но она лишь покачала головой:

– Ясно.

Затем кинула еще одно печенье в рот, и у Мика в животе заурчало от голода.

– Слушайте меня внимательно. Оба!

Мария Тимофеевна так резко встала, что ее бусы качнулись. Мик невольно сделал шаг назад.