Михаил Задорнов. Аплодируем стоя - стр. 9
Простим юношам сомнительный характер этой шутки и не будем забывать, что начинающие сатирики почти всегда шутят грубовато, а это был всего-навсего тест на преодоление застенчивости. Я подозреваю теперь, что в отношениях с девочками именно это было основным, а не сами девочки. Поэтому любовь школьная была похожа на самовнушение и накручивалась воображением. И только для того, чтобы она увлеклась, произнесла слова заветные, чтобы совершился акт самоутверждения, чтобы понять, что я в этом вопросе – не последний, что я могу нравиться и даже, возможно, быть кем-то любимым, пусть даже на уровне слов, но главное – вырвать признание. То есть, получается, и это носило спортивный характер, всё было в одном ряду: перестать быть толстым, перепрыгнуть всех, быстрее всех пробежать, а также покорить девочку, и хорошо бы – не одну.
Райтер – Задорнов
Настоящая фамилия Михаила Задорнова – Райтер… Ну-ну, расслабьтесь, господа сионисты и, наоборот, антисемиты: это всего лишь шутка, имеющая, однако, реальную жизненную почву.
Однажды на съёмках одной ТВ-передачи о книгах, которая осуществлялась почему-то в ресторане, к Задорнову подошла хозяйка этого заведения, крутая дама лет сорока – шестидесяти, улыбнулась, сверкая всем золотом своих зубов, и попросила автограф. У Михаила ничего не было с собой, кроме визитной карточки, отпечатанной с одной стороны на английском языке. На этой стороне он и расписался.
– А что тут написано? – спросила крутая дама, желая хоть ненадолго продлить знакомство с кумиром своих телегрез.
– А-а, тут по-английски, – рассеянно глядя по сторонам, сказал Михаил.
– А что по-английски? – кокетливо брякнула золотой (опять же) цепью дама.
– Ну… Задорнов, райтер…
Дама оцепенела.
– Как Райтер? – потрясённо прошептала она.
– Вот так. Райтер. Писатель, значит.
– Я понимаю, что писатель. Кто ж не знает, что вы писатель. Но простите… ваша настоящая фамилия – Райтер? – Тут она совсем перешла на шёпот, вероятно чувствуя себя сейчас резидентом, напавшим случайно на важную государственную тайну. Она округлившимися глазами таращилась на Задорнова, а затем, быстро оглянувшись, напряжённо и тревожно спросила:
– Вы еврей?..
– Да нет же, – терпеливо объяснял тот, – «райтер» по-английски – писатель. Вот тут так и написано: «Zadornov. Writer».
Но дама, распираемая изнутри сенсацией, понимать не желала. «Шо, я не понимаю? – сияло на её счастливом лице. – Мы ж свои люди. Задорнов – это для конспирации, а Райтер – это настоящее».
– Так вы не еврей? – уточнила она с лукавством, означавшим, что, мол, меня вы можете не стесняться, говорите, что вы эскимос, я поверю. Задорнов уже начинал злиться, и она это увидела.