Михаил Задорнов. Аплодируем стоя - стр. 14

Однако его порыв сделать очередное маленькое добро, а затем явное смущение, даже с временной потерей чувства юмора, от изъявления такой страстной благодарности – это скрытая от телевизионных камер и, может быть, даже лучшая часть его натуры. Лучшая, потому что стыд или порыв к добру – качества, которые сам Спаситель, надо думать, не осудил бы. А уж ничтожное расстояние между высоким и смешным у нашего паранормального населения Он, вероятно, уже давно заметил. У нас больше всех денег на открытии храма Христа Спасителя собрал, говорят, один наглый, но остроумный нищий, который повесил на грудь табличку: «Жертвуйте на восстановление… бассейна “Москва”».

Детство – поразительный отрезок человеческой жизни. Уж если что-то закладывается в душе, в сознании, в памяти, а ещё загадочней и всегда без расшифровок – в подсознании, то человек живёт с этим всю жизнь. Ладно, живёт. Подчас детство определяет взрослые поступки, подчас якобы неосознанный выбор, подчас будоражит совесть, если тебя вдруг ведёт явно не в ту степь… и волоком – в другую сторону.

Недаром Христос сказал – «не будете как дети – не войдёте в Царство Божие». Не «детьми» оставаться, а хранить это уникальное «здесь и сейчас», которое подвластно только ребёнку, и быть верными своему детству. С возрастом человеку дано порой с горечью осознавать, как много упущено из того, что сулило щедрое детство. Но, наверное, это не так. Всё заложено в человеке на разных уровнях глубины. Как драгоценные полезные ископаемые. Что-то легко достаётся с поверхности, а над чем-то надо ох как потрудиться. Говорят, это больно, когда вызревает душа. Но не было бы брошено зародыша в детстве – нечему было бы вызревать. А насчёт того, что упущено… Возможно, намного важней, кем ты НЕ СТАЛ, чем то, кем СТАЛ. Это НЕ СТАЛ богаче и содержательней состоявшегося, воплощённого, как недоговорённость всегда богаче сказанного, как незавершённость загадочней и таинственней результата…

Детство всегда отдаёт и никогда не забирает. Как часто ребёнок, сам не понимая почему, вдруг начинает горько рыдать, когда не он сам, а кто-то рядом разбивает коленку. Не понимает, просто ревёт, а в душе в этот момент формируется, вылупляется великое человеческое свойство – сострадание. В том, что все мы родом из детства, совсем недавно убедилась, когда «разбила коленку». Муж в больнице, сын в полной запарке на работе, у дочери – пятимесячный малыш на руках, – а мне надо лететь в Томск на празднование столетия отца, и что-то придумывать, и что-то организовывать. И тут, как по мановению волшебной палочки, звонок из нашего общего московско-рижско-коктебельского детства. Прозвучал он аж в четыре утра, я схватила мобильник, понимая со сна, что в такое время ничего хорошего быть не может. Но ошиблась. Услышала опять же со сна не узнанный, но знакомый голос: «Привет! Ну ты хоть понимаешь, что всё только начинается?!» Я хрипло промычала, что сплю и ничего не понимаю. Голос извинился и сообщил, что перезвонит утром. Когда, проснувшись, я глянула на дисплей мобильника, то увидела: «Миша Задорнов». Ну да, вот так и живём. Не видимся месяцами, а потом, как почувствуешь себя в плену у детства, тут уж не до времени суток – всегда остро и безотлагательно. Миша извинился за ночной звонок, выслушал мой вопль по поводу возникшей ситуации с юбилеем отца и без паузы для обдумывания заявил, что всё берёт на себя и надо срочно встретиться. Я положила трубку, и мысли мои унеслись в коктебельскую бухту, где мы с Мишкой пытались выжить, попав в шторм на взятой напрокат лодке. Так как детям лодки не выдавались, мы подговорили отдыхающего в Доме творчества писателей студента, который взял напрокат лодку и отогнал её в Лягушачью бухту. Там уж мы сами сели за вёсла. Когда лодка оказалась далеко в море, небо внезапно насупонилось, набрякло, вода стала сизой, по ней пошла рябь, а потом и волны. Нас относило всё дальше от берега. Мы гребли изо всех сил, но начинавшийся шторм уже кидал нас как щепку. Мы тогда поняли, что наша преждевременная кончина практически неизбежна. Одновременно оба уцепились молящим взглядом за единственное лицо, которое взирало с Кара-Дага. Каменный профиль Пушкина как всегда священнодействовал над морем… Минуту спустя сквозь наши дикие вопли прорезался звук мотора. Спасатели выловили нас из залитой до краёв лодки и доставили на берег…