Михаил II: Великий князь. Государь. Император - стр. 141
Распалив себя, я решил любым методом вырвать координаты базы у этих финских егерей. Если будут упираться, применю к ним средство номер три. Это так ещё в школьные времена в нашей дворовой компании назывался метод силового воздействия на клиента. В основном это было, конечно, набить морду, но вот Кузя, являющийся нашим предводителем и гуру, вычитал про древнюю китайскую пытку. Кузя называл её «карандаш». Хотя мы её ни разу не применяли, но свято верили, что эта пытка очень эффективна, если нужно узнать очень большой секрет – ибо так сказал наш гуру. Вот я сейчас был готов применить даже эту пытку, Но начать решил, естественно, традиционным способом, с человека, который показался мне самым крепким из этих троих.
Приказав Первухину подвести выбранного мною человека, я начал традиционно – спросил фамилию и имя. Но человек молчал. Он явно волновался: об этом говорили бусинки пота, появившиеся на его лбу. Задав ещё несколько вопросов, но в ответ опять получил молчание и ненавидящий взгляд этого человека. Я тоже в душе начинал его ненавидеть. Эта сволочь пришла в мою страну, и из-за его чёрных дел погибнут миллионы моих сограждан. Ярость захлестнула мой мозг, и я, выхватив кольт, выстрелил гаду прямо в ненавистную харю. Допрашиваемый упал, а я, вкладывая пистолет в кобуру, бросил Первухину:
– Давай сюда следующего!
Следующим оказался бандит, которого задержал мой денщик. В этот раз на все вопросы этот тип с заплывшим лицом отвечал мгновенно. Конечно, будешь отвечать, когда твой товарищ, проявивший твёрдость характера, лежит сейчас в метре от тебя, уткнувшись лицом в грязный щебень. Хотя, может, не это его сломало, а ефрейтор хорошо с ним поработал при задержании. Бандит понял, что в бирюльки с ним играть никто не будет. Про адвокатов можно забыть. А суды, корреспонденты и права человека остались где-то в другой жизни.
Уже первые ответы пленного многое для меня прояснили. И самое главное это то, что мои догадки были верны. Пленный оказался этническим финном, до 1914 года учился в Петербургском университете, участвовал в финском егерском движении, а в 1915 году через Швецию уехал в Германию. Там его, как и многих других финских добровольцев, записали в Прусский Королевский батальон егерей № 27, где и муштровали для выполнения особой миссии. Миссия заключалась в захвате государственных учреждений в столице Российской империи. Как объясняли курсантам инструкторы, решительные действия добровольцев разрушат гнилую Российскую империю, что позволит их родине, Финляндии, обрести независимость. Так что мотивированный был человек и идеалист. Но только он никогда не сталкивался с жуткой правдой жизни. Что его, такого правильного и образованного человека, который мечтает о высоком, о свободе своей родины – вдруг начнут бить, унижать, а в конечном счёте поставят перед выбором: или умереть, или рассказать о себе. И он рассказал, ведь ничего секретного, по его мнению, в этих сведениях не было. Наивный век, простые люди, и этот финн был продукт своей эпохи – никакого представления о психологии и методике допроса у него не было. Не бьют, не задают прямых вопросов, составляющих военную тайну, вот и хорошо, можно и поговорить на отвлечённые темы. Этот тип даже не знал метода допроса – хороший, плохой полицейский, что уж тут говорить о других способах узнать интересующую меня информацию. А я представлял, как исподволь, не задавая прямые вопросы, узнать хотя бы косвенную информацию, на основании которой можно выяснить главный секрет противника. Прапор Синицын, мой непосредственный командир в те времена, когда я служил в армии, много чего рассказывал про допросы, которые он проводил во время конфликта в Чечне. Вот я и вёл допрос по его методу. Ничего прямо не спрашивал, а забалтывал клиента, подспудно выясняя то, что меня интересовало. Так простодушный финн и рассказал, что в Петрограде он остановился в имении своего земляка. Это большое и богатое имение находилось от места нападения на поезд почти в 30 вёрстах, и финские патриоты, невзирая на плохую погоду и ночь, преодолели это расстояние за десять часов. Назвал допрашиваемый и посёлок, недалеко от которого находилась эта усадьба.