Мигуми. По ту сторону Вселенной - стр. 41
Мне был противен этот мужик. Рожа мерзкая.
- Вы не понимаете, с кем говорите,- кипел профессор, его морда приобрела пунцовый оттенок.
- Это ты, Зейк, не понимаешь, с кем ты говоришь, и, кажется, не совсем отдаешь себе отчет в том, чем этот разговор может для тебя закончится, - припечатала я ученого.
В этот момент на мостик поднялся озадаченный господин Марво. Увидев его, Зейк аж подпрыгнул.
- Марво! Вы… вы даже не представляете. Это саботаж! Эта особа пытается сорвать весь мой проект. Помешать свершиться великому открытию…
- В чем дело, господин Зейк? - обрывая его, прямо спросил Марво.
- А дело в том, что данная девочка со мной не летит! – вмешалась я, ситуация начинала бесить. - Вы бы еще с яслей младенца притащили.
Марво глянул на молоденькую Фалиму, словно впервые ее увидел. Потом зарылся в бумаги у себя на руках и пошел багровыми пятнами.
- Зейк, ты кого протащил сюда. Да как ты вообще посмел моим именем прикрыться, – его взгляд пылал неподдельной злостью. - Я снимаю тебя с проекта, все твои расчеты конфискуются в пользу института. Ты, гаденыш, моими руками решил свою соперницу устранить, не хочешь с девчонкой славой и открытием делиться! Ну что же, значит, во главе проекта станет она, а я присмотрю, чтобы справилась. Тебя же сейчас выведут за ворота, – последнее он буквально провопил. - Я не позволю ни кому себя использовать. Ты понял меня, Зейк?
После того, как начался отчет к старту, на сердце было уже не так сумрачно. Все же последний свой бой, будучи мигуми, я выиграла. Последней спасенной мною жизнью стала молоденькая девочка с красивым именем Фалима. На прощанье она горячее обняла меня и, пряча слезы, произнесла короткое «спасибо».
Но мне этого было достаточно.
Мне хотелось верить, что у нее все будет хорошо. Меня с малолетства готовили к тому, что однажды, и скорее рано, чем поздно, я умру. Заставляли вырабатывать привычку относиться к каждому заданию, как к последнему. Но я не была готова и сейчас отчетливо понимала это. Я безумно, до скрежета зубами, хотела дышать, хотела чувствовать и жить.
Жить вопреки всему и всем.
Корабль, удачно отшвартовавшись, вышел на заданный курс. На мониторе перед глазами мелькали цифры. Но я словно не видела их, отстранено понимая, что судно разгоняется.
Пять минут полета…
Я вывела крейсер в заданный коридор и автоматически доложила в командный пункт на Ганимеде:
- Пять минут, полет в штатном режиме.
И хотя голос мой звучал ровно, пальцы, включающие ускорение, предательски дрожали. Сердце сходило с ума в безумном ритме, грозясь разорвать грудную клетку.